— Он всё так же живёт в нашем старом поместье, — откликнулась я. — Всё так же пьёт и всё так же играет в карты, когда выпадает такая возможность. И всё так же проигрывает. К счастью, поставить на меня он больше не может, равно как и на поместье: оно ведь теперь официально принадлежит мне. Я настояла на том, чтобы не переоформлять бумаги на его имя — для его же блага. Сама я в том поместье почти не бываю. Почти не вижусь с отцом. Но предпочитаю знать, что у него всё в порядке. В той степени, в которой это возможно, учитывая его образ жизни. Но это — его выбор.