Кардинал вновь едва заметно усмехнулся, и на сей раз ресницы точно были ни при чём.
Он промолчал, сверля меня крайне неприязненным взглядом. Я решила счесть это за знак согласия.
— Это большая честь для нас, ваше высочество, — заверил, оторвавшись от зрелища, Арман.
— Что ж, в таком случае, давайте теперь обговорим материальную сторону дела, — бодро предложила я. — Я готова принять ваше предложение, и это будет стоить триста пятьдесят золотых. Плюс расходы.
Дворянин, недавно выехавший из‑за поворота, придержал гнедого коня и с интересом наблюдал за девушкой, рассматривая её откровенно раздевающим взглядом. Затем соскочил на землю. Выпустил поводья, предоставляя коню возможность спокойно пастись на лужайке, и зашагал в сторону девушки. Тяжёлые чёрные сапоги грубо сминали податливую траву.
— Стало быть, барон считает, что преданность одному любовнику — ценное качество, — прокомментировала я. — Если в окно опять лез садовник, это бы менее его шокировало. В чём‑то он прав: ведь так выходит, что я изменяю не только мужу, но и первому любовнику!