– Салим, ты с темы-то не съезжай. Рассказывай, что хотел?
– Здесь. – Тон Малвина не подразумевал возражений. – Лучше я проведу в лесу на день или на два больше, но вернусь, чем завтра же загнусь от того, что засну во время дежурства и меня сожрал упырь. Не аргумент? – Чуть раздраженно осмотрев притихших целителей, прищурил глаза и неожиданно заявил: – Голосуем.
– Не вижу смысла, рогатый. Тебя нет в моих планах. Или ты решил, что можешь меня шантажировать?
– Да… – Буквально заставив себя убрать окровавленные ладони с тела, снова повторила: – Да… – Сжать зубы, сосредоточиться, переломить себя и сделать шаг назад. – Да, пожалуйста.
И теперь, являясь «дарителем жизни», я, как единственная, кому мог довериться храшхен, обязана взять на себя заботу о ее воспитании и содержании. Могу не взять, могу просто убить. Но вот отдать в чужие руки не имею права – у девочки не осталось близких родственников, а передавать неблизким – обречь ее на верную смерть: в Ясеневом лесу началась грызня за внеочередное право наследования, и мало кому будет нужна чудом выжившая малолетняя наследница.
Насчет расставания с Винсом тоже все было под вопросом. Мне необходим был этот дом, и если придется выбирать, то я предпочту героическую гибель «своего» мужчины, чтобы в дальнейшем беспрепятственно посещать его гостеприимную хозяйку и периодически скорбеть о его судьбе.