Тоскливая репродукция псевдоменя совершенно теряется среди прочих необъятных тел.
– Ну как твой пес? – спрашивает Азамат, закрыв дверь в детскую. Несмотря на совет Алтонгирела, он все-таки не может удержаться от попытки завести разговор.
Из-под крыши доносится пара забористых выражений – я такие и от наемников разве что пару раз слышала, – потом голова втягивается и начинается какое-то шебуршение.
Эцаган оборачивается на имя и вглядывается в портрет.
– И вам счастливого дома, Ахмад-хон, – шелестят обескураженные мужики и ребята, поясно кланяясь.
– А, так Эцаган все-таки снизошел с тобой потолковать. Что ж, спасибо за заботу, но неплохо было бы хотя бы предупреждать, не говоря уж о том, чтобы спрашивать разрешения.