Хорошо хоть полет продолжался недолго. Меня лихо тряхнуло при приземлении, я сползла набок и приземлилась на попу.
Что-то скрипнуло, хрустнуло — и из канавы начал подниматься силуэт человека.
— Ёлка, как тебе только не стыдно смотреть мне в глаза! — в очередной раз отчитывал меня Антел Герлей. — Взрослая девица, а ведешь себя так, словно у тебя черт сидит в известном месте!
— Блин!!! Садюга! Ты меня тоже оглушил, но я над тобой так не издеваюсь!
Объяснять у него вообще получалось великолепно.
Я зашипела кошкой. Неизвестный уже нарвался. Критику любимого (платонически, только платонически) директора я прощать не собиралась. А «бабу» — так и вообще.