– Ладно, раз инструкция молчит, будем действовать по наитию, – постановил Кентон.
– И что? – Кейт слушала куратора с раскрытым ртом.
– Я не дура, – отозвалась я. – И отлично понимаю, что он и без меня бы нашел, чем заняться. Сомнительное удовольствие для такого, как он, – играть в карты посреди площади, да еще и с осужденной. Потому и говорю: мне есть за что быть ему благодарной.
– Но на него же мяса не напасешься! – взмолился тюремщик.
Я очнулась в просторном помещении без окон, освещавшемся сразу несколькими укрепленными на стенах факелами. Значит, мы по-прежнему в подземелье. Но где именно? На тюрьму непохоже: ни камер, ни решеток. Из мебели – пара стульев. Четыре ступеньки поднимаются к наглухо закрытой двери.
– О реформах какого рода идет речь? – не без интереса спросила я. – Вы могли бы привести пример?