Подмигнув мне на прощанье, он сделал знак одному из своих людей, и они вдвоем почти мгновенно растворились в ночной темноте. Третий запрыгнул на козлы, я забралась обратно в фургон. Повозка потихоньку запрыгала по камням, которыми была вымощена улица. Я устроилась внутри, положив голову Кентона себе на колени, и снова поднесла ему флягу. На этот раз он взял ее сам, хотя затекшая рука слушалась его с трудом.