— На задании нахожусь, — Себастьян напрягся.
— Ш-ш-шалю… — повторила колдовка, и черный распухший язык ее коснулся губ, по-прежнему красных, ярких. — Играю… поиграем вдвоем, ведьмак? Ты и я… ты и…
…не даром, Аленка с его портретом под подушкой спит.
— Ого! — Казик, окинув взглядом Лолочкино тело о двадцати пудах шерстистой красоты, сглотнул слюну. — Ога!
— Не надо упрямиться… — продолжала увещевать Клементина.
Куртка была ему велика, карманы ее топорщились, а на шее крысятника ярмом висела древняя камера.