— Не умеешь врать, рот не разевай. Смешным он тебе кажется… а хоть бы и так, смех — не слезы… понял?
И беспринципен. И готов на многое, чтобы открыть собственное дело…
— Да, Полюшка мне рассказывал. Страшная женщина! Она слишком авторитарна! Полагаете, это из-за нее… и что мне тогда делать?
— Да, дорогая, — Себастьян прекратил чесаться и отлип от стены. Нетопыриные крылья его растопырились, задев изящный, времен Паулюса Чужака, столик. — Смиритесь, нет у нас с вами общего будущего. И не будет.
— Мне эта слава героическая без надобности была… а вот Бес — дело другое… он ведь тоже долго считал себя уродом… а тут вдруг — не урод, но герой. Его к награде представили… и Его Величество вручал. Отец на вручение явился, гордый был…
Евдокия пинком распахнула резную дверь и втолкнула Себастьяна в комнату.