— Ты, друг мой сердешный, учти, — сказал Аврелий Яковлевич, поднеся высокую чарку с мятным отваром. — Аура — она часть человека. Это как… шкуру для тебя сменить. Разумеешь?
Идти и вправду было недалеко, до заднего двора, который при гостинице остался со времен давних, когда стоял на этом месте самый обыкновенный трактир, а при нем — конюшни со сменными лошадьми. Конюшни и ныне остались, и каретный сарай, и иные крайне полезные хозяйственные постройки, о существовании каковых постояльцы в большинстве своем и не догадывались.
Короткое слово, но сколько нежности… от этой нежности сердце заходится, задыхается. А может не от нежности, но от смрада.
— Заслава? — Мазена нахмурилась, верно, вспоминая, кто такая эта Аурелия.
— Помню, — Лихо потрогал языком клыки. — Спасибо, Аврелий Яковлевич, и… в случае чего, вы уж не медлите.
— А нам нет! — князь Ястрежемский был настроен весьма решительно. — Он тут словами бросается, а потом люди погибнут…