И пусть по военной стезе путь для него закрыт, поелику семейную традицию продолжат братья, уже приписанные к более-менее приличным полкам, но ведь есть же непроторенная князьями Вевельскими полицейская тропа.
— А и вправду, чего мы ждем? — спросила она.
— Мне кажется, что ты надо мной издеваешься, — Лихослав мрачно смотрел, как приказчик оборачивает колбасу в розовую бумагу, а поверху вывязывает бант.
Князь поморщился: несмотря на чудодейственную силу огуречного рассола минувший вечер все еще сказывался тугой тянущей болью в голове. Впрочем, он уже оправился от потрясения, вызванного визитом отпрыска. Облачившись в толстый шерстяной халат с вышитыми лебедями, князь потянулся, широко зевнул и поскреб в подмышке, где зудело особенно мерзко.
— Нет! — Себастьян вскочил. — Да ни в жизни!
— Ну да к истории с душегубцем про Беса не то, чтобы забыли вовсе, скорее уж привыкли. Ничего серьезного не поручали, берегли, чтоб ненароком чего… не уберегли. Он же не дураком был, понимал все… ну, что сидеть ему в управлении на бумажной работе. А тут такое… вот он сам и влез. И я с ним…