Но там, на рудниках, где каждый третий — каторжанин, а каждый второй — должник на откупе, нельзя было иначе. И даже она, несмотря на слабость женскую, жалость, которую не вытравить доводами разума, понимала, что малейшая слабина приведет к бунту…
— Дюжина… — пробормотал Себастьян, отгоняя кошмар с женитьбою.
— Сволочь! — взвизгнул гвардеец, выронив саблю, которую Лихо носком сапога поддел и отбросил. Второй отступил, наблюдая с усмешкой, он и в одиночку сумеет тварь одолеть…
…хотя не вяжется эта теория с хорошей одеждой…
Вазу она налила доверху, в какой-то странной уверенности, что этак пионы простоят дольше.
— Что, Дуся? Дуся желает знать, как давно это… — она пальцем ткнула, чтобы не осталось сомнений, о ком речь идет, — за вами… за нами подглядывало?