Ресницы трепещут. На щеках румянец… зря, что ли Богуслава брала уроки актерского мастерства? Папенька не одобрял, конечно, но и не перечил…
Она замолчала, приложив пальчики к губам, глядя на Аврелия Яковлевича с детскою надеждой.
Странно, что ее вообще за такие гроши везти согласились. Давно уже возчики меньше сребня не брали… пожалели, небось, небогатую панночку, а она, преглупая, возмущается.
— Замуж, — решилась Богуслава, понимая, что еще немного и драгоценного своего батюшку огреет молитвенником по лысине. Глядишь, святое слово и усвоится.
Колдовка, за сговор с которой могли дать лет десять каторги?
— А ты не дите, и был бы невинным, мы б тут не маялись, — резонно возразил ведьмак, пальцы облизывая. — Да и надобно мне было, Себастьянушка, чтоб ты понял, каково это, ауру менять. Или думаешь, мне оно легко? Я-то настоечкой защититься не способный, все чуял… и твое, и ее.