— Дал свободу, — согласилась Лизанька, ощерившись. — За то я не стал его убивать. Подарил… мы знаем, что я тебе подарил.
— Уксусом, — Лизанька выдвинула свою теорию и для солидности добавила. — Папенька говорит, что женщины чаще уксусом травятся. Или еще вены режут…
— Призрак. Несколько призраков… ты ведь не боишься привидений?
И тот, что получил шанс, скулил, жалуясь на холод.
Признание это Аврелий Яковлевич закусил остатком огурца, который жевал долго, с видом самым что ни на есть сосредоточенным.
Этот вариант был печален, и Себастьян старался на нем внимания не заострять.