Ощупал Гавела с ног до головы, а потом и с головы до ног, подметив и дешевую его одежонку, изрядно измятую, грязную, и картуз, съехавший на самый затылок, и лицо некрасивое, с морщинами и редкой щетиной. Не укрылись от этого взгляда и мелочи, навроде свежего синяка под левым глазом и характерной припухлости губы…
— О да, и твой отец не устоит, — со смешком ответила Евдокия. Ей представился князь Вевельский, отчего-то облаченный в длинную ночную рубаху и в ночном же колпаке, лихо сдвинутом набекрень. Князь на цыпочках крался по темному коридору, сжимая в руке топор…
— Дуся, мне идет? — Аленка вновь показалась из примерочной.
— Почти… малая малость, но все же и видна… ты не шляхтич, Аврелька, ты холоп… и как был холопом, так им и останешься, сколько бы лет ни прожил. Холопскую натуру, Аврелька, за дорогим сукном не скроешь.
— На любого хитрого лиса капкан найдется, — заметил Лютик. — Ко всему именно этот лис — жаден.
— Знаешь, дорогой братец, — Себастьян присел, скрываясь за спинкой кресла. — А смирения тебе не достает! Тренироваться надо!