Аврелий Яковлевич, набравши полную кружку кваса, плеснул на камни.
— Что ж, будьте счастливы, — он протянул сверток с шелковым расписным платком. — Передайте, пожалуйста…
— Устаревшая модель, — Евдокия сцепила руки.
Пробежался по щекам, замер, прислушиваясь к чему-то… и Себастьян с ним вместе, хотя не услышал ничего, кроме урчания в животе. И сердце застучало, засбоило, мир перед глазами качнулся, и край мраморной чаши сам под руку скользнул.
А Себастьян осознавал, что все решится именно сейчас, поскольку не выпустят Матеуша…
— Верно, Иоланта… мы спасены. А вот о вас такого не скажешь…