— Точно… поначалу лесавки… потом криксы вдруг завелись, и главное, осмелели-то без солнца, в стаи сбиваться стали. Шахты им очень по душе пришлись. Шиши с шишинами вылезли… ну и навье поднялось с кладбищ… и чем дальше, тем хуже становилось… год от года.
— А я и есть девица, — мстительно отозвался Себастьян Вевельский, повыше поднимая простынку, которая норовила съехать самым что ни на есть предательским образом.
— Эк тебя-то припекло… — покачал головой Аврелий Яковлевич и перчатки из лайки снял.
— А теперь окажите любезность, — Евдокия перехватила ридикюль, планшетку сунула в портфель, а портфель выставила перед собой, точно щит. — Позвольте мне пройти.
Король вовсе не желал прослыть жестокосердным, хотя, говоря по правде, на судьбу княжича Вевельского ему было глубоко наплевать… но вот потомки потом пенять станут…
— Кого? — он наклонился и, поймав Евдокию за руку, поцеловал пальцы.