— Подай, — прохрипел князь, открывая рот.
И ушел… как бросил… обидно, и страшно оттого, что не вернется… а если вернется, то каким?
— Риск — дело благородное, — Евдокия прикусила кончик косы. На руках была одна мелочевка, и если Лихослав не заберет нонешний банк, или не сыграет на отбой, то вернуться все вальты, а с ними и десятки, к Евдокии.
Побледневший Гавел чашку с кофе осушил одним глотком. И согласился, что с ним, живым, будет много-много проще, нежели с мертвым.
— Вы просто очаровательно непосредственны.
…о том, что дом живой, что строили его по старому обычаю, на костях. И кости эти сроднились со стенами…