– И сколько ты намерена от этого бегать? – с невольной укоризной спросил Курт. – Ведь не вечно же. Везде будут люди – точно такие же. И проблемы те же самые. А ведь жизнь на месте не стоит.
– И ты полагаешь, этого довольно?.. Послушай, – вздохнул Ван Ален, помедлив, – ну, подумай. Простая statistica: не может быть, чтобы ни разу за всю свою жизнь он не сделал ничего подобного, как за ним ни следи. Сколько живут, такие, как он? Знаешь?
– Ну и что, – передернул плечами Курт. – Что еще ты о нем знаешь? Имен всех прочих я не упоминал, найти их невозможно, выйти на их семьи или их самих нельзя, их количество никому не ведомо, а Келлер… Просто Келлер. Отличный вояка и просто хороший человек. Для тебя, как и для всех прочих, он так и останется безличным именем.
– Остается поблагодарить Бога за то, – заметил Курт, – что Он одарил парня столь впечатлительной, незлобивой и крайне добросердечной матушкой, под чьей опекой вырасти задиристой лютой бестией было крайне проблематично.
– Знакомая история. До боли в спине, я б сказал.