— Ничего у тебя язык дотягивается! — с уважением замечает Дорчжи. — У меня так никогда не получалось.
— Верно говоришь! — поддерживает матушка. — Надо ж было такую шакалиху найти, а? Но ты всё равно смотри с ним построже, он же как младенец, без понятия, сам себе вредит постоянно, — при этих словах матушка нагибается и гладит Азамата по голове.
— Мы можем вас отвезти, — предлагает Азамат.
— Научи меня, — говорит Азамат, придвигаясь ко мне поближе, — как об этом говорят в твоём языке?
— Да погодите вы! — начинаю просыпаться я. — У меня, знаете, и другие дела есть.
Вечером Бэр представляет нам своё творение: мой лесной знакомый осторожно вылезает из густого лесного подроста на открытое место, обеспокоенно озираясь и растопырив уши — локаторы. Одна рука, которой он отодвигает ветки, вполне человеческая. Другая, немного выставленная вперёд, мохнатая и с когтями, на случай неожиданной встречи. Вид одновременно грозный и милый: сосредоточенная мордочка, пушистые уши, подростковая костлявость. Хочется погладить по голове и покормить. Ну, мне во всяком случае. Тирбиш тихо молится.