— Я вообще подумал сходить в лес попросить прощения. А то что — то мне не по себе.
Ирлик со вздохом встаёт, подходит к манежу, скорчивается над Алэком и принюхивается.
— Не нас, а меня, — гордо заявляет Кир. — Я спёр у Гхана его деревянную ногу и не отдавал, пока он мне не объяснил азбуку. Объяснил он, правда, плохо, я до сих пор не всё могу прочесть. Но буквы все знаю!
— Завтра первый день, — качает головой Азамат, заглядывая в календарь в часах. — Не терпится?
— Рыжий, что ли? — уточняю. Никогда не видела рыжих муданжцев.
— Вряд ли он поверит, — вздыхает Унгуц. — Боюсь, что тебе придётся потерпеть его кислую физиономию до тех пор, пока Кир сам ему всё не объяснит.