Алтоша устало трёт лицо, потом почему — то матерится.
— Чего ты от меня шарахаешься? — спрашиваю.
Ну отлично, теперь он расстроился. А я — то радовалась, что удалось его немного развеять. Однако эта мысль держится у меня в голове недолго, потому что я вдруг озадачиваюсь вот чем: муданжские девочки до замужества обычно живут с матерями. Хотела бы я посмотреть на статистику детской смертности. Есть у меня подозрение, что для мальчиков и девочек она неодинаковая. А если так, то, значит, взрослых женщин на Муданге должно быть заметно меньше, чем мужчин. Отсюда и отношение к ним… М — да, порочный круг.
— Нагулялся уже, что ли? — хихикаю. Он неопределённо пожимает плечами.
— Всем молчать! — рявкает он у меня из — за спины, и в коридоре резко становится тихо. — Дать дорогу!
— Видимо, в дедушку пошёл, — бормочу я себе под нос. — Ну чего, всё взяли? Грузимся?