Встав второй раз уже в человеческое время, я с трудом вспоминаю, что утром вообще что — то происходило. Вроде как мне снился Кир… Или не снился…
— Я рад, сын. Я в тебе ошибался. Ты можешь добиться своего, когда хочешь. Ты прав, воспитывать тебя незачем, ты теперь настоящий человек, честолюбивый и решительный, и я тебе не указ. Значит, моя жизнь прошла не зря. Я оставляю после себя сына, за которого мне не стыдно.
Звук повторяется. Он кажется мне нетерпеливым и обязующим совершить какие — то действия. Исходит вроде бы от окна. Тяжело вздохнув, я вылезаю из — под тёплого одеяла, вдвигаю ноги в тапочки из овчины и заглядываю за занавеску.
Я поджимаю губы. В принципе, логично, если он добивается, чтобы мы его вытурили.
Старейшина просекает намёк и багровеет, зато второй заходится хохотом. Азамат тут же закрывает дверь, прихватывает меня и смывается из коридора, пока не поймали. Он притормаживает только внизу, на служебном этаже. Оглядывается, хватает за рукав какого — то парня и просит отнести посылку в дом духовника Алтонгирела немедленно, быстро. Я добавляю «пожалуйста», после чего парень расцветает, вытягивается по струнке и берёт низкий старт в сторону Алтонгирелова жилища. Мы же выскакиваем во двор, где припаркованы унгуцы, заваливаемся в Азаматов бронзовый — и оставляем оживлённые улицы Ахмадхота далеко за спиной.
— Пойдём завтракать? — предлагает Азамат Киру. Тот пожимает плечами и топает вместе с нами к лестнице.