Ирлик так и остаётся на полу, потому что не может встать от громового хохота.
— А ты на нём понимаешь? — осторожно переспрашиваю я.
— Прожуй и поясни, пожалуйста, — усмехается Азамат.
— Не думаю, что у него на самом деле такой утончённый вкус. Скорее, он просто хотел сказать Азамату что — нибудь ужасно обидное, а это подвернулось на язык.
— А ты, как я понимаю, за своим пришёл? — спрашиваю я Ирлика, чтобы немного сместить всеобщее внимание.
Мы успеваем как следует промёрзнуть, притоптать снег, сплясать вприсядку и согреться к тому моменту, как Хос наконец возвращается. Он появляется почти на самой макушке высоченного дерева чуть в глубине, отталкивается и планирует по дуге, расправив кожистые складки на боках, и приземляется точнёхонько в центр вытоптанного круга. Наши спутники валятся в снег спиной вперёд и отползают на пару метров, пока Хос отряхивается и превращается обратно.