— Но Лиза, — он просительно делает бровки домиком, — я ведь ничего не знаю! Что мне с ним делать?
Я фыркаю, но Азамат, как ему это свойственно, вежливо выслушивает.
Ажгдийдимидин заходится кашлем в попытке что — то сказать, и тут я вижу, что у него закатываются глаза — не как жест, а как обморок. Подлетаю, чтобы его подхватить, когда начнёт заваливаться, но он каким — то чудом остаётся сидеть, и буквально через несколько секунд приходит в себя.
Старейшины продолжают недоверчиво шептаться. Азамат откашливается.
— Азамат работает над тем, чтобы в приютах стало лучше жить.
Я замечаю, что вокруг дома уже собралась немаленькая толпа зевак, так что, очевидно, Алтонгирел работал на публику. Я пробираюсь садами — огородами до дома Эцагана, куда духовник вскоре доходит, еле волоча ноги и не закрыв за собой садовую калитку.