— Ах да, про целительство… — вздыхает он, хлопая густыми белыми ресницами, как пушок на теле ночной бабочки, — Тут такое дело… Понимаете, если обряд проведён правильно, я не могу отказать. То есть, это не в моей власти. Я обязательно должен выполнить просьбу и ничего не могу с этим поделать.
— Думаешь, твоя мама могла как — то на него повлиять?
— Ну, я знаю, что будет трудно, — начинаю я. — Уже очевидно, что у него непростой характер, и вообще ему в жизни тяжело пришлось, он не ждёт от нас ничего хорошего…
— Устройство, да, такой обруч на голову… Стоит он, конечно, о — го — го, причём, можно заказать хоть золотой с бриллиантами, на цене это уже мало скажется. А съёмные ещё дороже… в любом случае, надо бы сначала проверить, будет ли эта штука работать, как положено, я ведь в духовничьих способностях ничего не понимаю.
— Ему протезы ставить не на что, там надо всё тело пересаживать, а он не хочет, дескать, пусть его вид всем напоминает, что такое война, — поясняю я.
— Оставь его в покое. Будущее — такая штука, пока не созреешь, не поделишься.