— Аврора, может, ты все-таки передумаешь?
Это оказалось последней каплей. Ребенок разрыдался прямо у входа.
Все изменилось через два дня. Сарн опять провел ночь с Авророй. И выпустил ее из каюты.
— Тогда понятно. Крутая была баба. Одна могла троих размазать. Когда у тебя увольнение?
Он медленно ввинчивал каблук сапога в свежую рану, пока не дождался сдавленного стона. На миг замер, потом надавил еще сильнее — и убрал ногу.
Этот жест она знала от своего знакомого. Буква Z, начертанная в воздухе, означала «Свой. Работаю под прикрытием». Но… улыбка, играющая на губах кхонки, расставила все по своим местам.