Впрочем, тэр Лерт увидел на пороге своего кабинета взволнованную мать, а вовсе не неряшливую домохозяйку. Детей он любил и считал, что хороших родителей слишком мало. Поэтому, видя тревогу Калерии Вайндграсс за дочь, тут же почувствовал к ней симпатию.
— Я НЕ ПОНЯЛ, — когда Рико начинал говорить подобным тоном, даже стены покрывались изморозью. — ПОЧЕМУ НА ВОЕННОМ КОРАБЛЕ НАХОДЯТСЯ ГРАЖДАНСКИЕ ЛИЦА?!
Девочка не плакала. Не скулила. Она защищалась.
И — страх вперемешку с яростью в больших глазах.
Лицо Эрасмиуса озарилось неподдельной радостью. Словно ребенку дали огромную конфету.
Хотя… никто не называл девочку красавицей.