Брюнет усмехнулся. Причём так, будто в курсе, что сочинение про гоблинов только через две недели сдавать.
Не знаю почему, но злость не отпускала. Даже наоборот — маленькая искорка, вспыхнувшая в душе, начала разгораться. А Кирстен был невозмутим, как бронированный дракон, степенно вёл по устланной снегом дорожке и даже не пытался обнять или поцеловать. Почему? Да потому что свидетелей поблизости не имелось.
Он говорил очень ровным, очень спокойным тоном, но за каждым словом слышался звон металла. Выдающееся, гоблин меня пожри, упрямство!
— Хочу замуж за мага, — сама не ожидала, что скажу такое.
Сердце пропустило удар и тут же встрепенулось, забилось чаще. Я прекрасно поняла, о чём речь, но… несмотря на все душевные терзания, несмотря на приступы ревности, которые преследовали на протяжении последних двух недель, ответить согласием не могла.
Удивление Милли было вполне понятно, каникулы — это святое. Но что делать, если мне в самом деле податься некуда?