Улыбаюсь вслед за ней, припоминая подробности того происшествия и начинаю смеяться. СунОк тоже уже громко смеётся, глядя на меня. Мама улыбается, смотря на нас.
– Девочки. – поворачиваюсь я к сгрудившимся испуганным сонбе и делаю им ручкой. – Не забывайте мыть ладошки. Спасибо за сегодняшнее выступление. Вне всякого сомнения, оно навсегда войдёт в историю кей-поп!
– Понимаете, мой умерший самчон оставил после себя много долгов. Для решения проблемы необходимо разговаривать с кредиторами. Получилось так, что бизнес моего родственника не был законным. Если вы вдруг забыли, – он занимался контрабандой. Поэтому, люди, кредитовавшие моего самчона, – являются представителями соответствующих слоёв общества. Жена дяди сказала о них, – «опасные люди». Конечно же, я буду выглядеть в глазах этих людей недостаточно серьёзным участником переговоров. Чтобы подобного не произошло, хочу попросить вас выделить мне в сопровождение несколько охранников и какого-нибудь представителя, который бы дал понять о моих связях с уважаемыми людьми.
В зале, после моих слов, возникает всеобщее оживление. Седовласый кореец, который со мной разговаривал, с выражением скепсиса пожимает плечами. Мол – «Пожалуйста, если вы так хотите. Посмотрим, что у вас получится».
– Что здесь происходит? – раздаётся строгий голос младшего лейтенанта, дежурного по столовой.
– Тут могут быть личностные переживания. – тут же делает предположение его собеседник. – Разбитая чашка в этом случае выглядит как символ. Возможно, стоит провести ей какие-то дополнительные тесты? Что-то вроде «на психологическую устойчивость»?