— Даун, — ответил Виталий Антонович. Без всяких эвфемизмов. — Тяжёлая форма. Изменение убирает даже генетические болезни. Человек словно пересобирается заново. Мы были уверены, что это поможет и ему, и нам… но развелись через месяц. Не смогли друг на друга смотреть.
— Для нас это безразлично, твоя функция — передать жнице распоряжение ждать.
Отсиделись только французы и сейчас очень этим гордятся.
— Тогда просто не уходи, — сказал я. — И Дарине помогай, ладно?
— Хорошо, — неожиданно легко согласился Лихачёв. — Может быть, ещё не поздно. Да, я уверен, что не поздно…
— Верю, — согласился Продавец. — И даже сочувствую.