Все цитаты из книги «Семь дней до Мегиддо»
Когда-то давно был анекдот: «Как сделать, чтобы всё в мире было хорошо? Есть два сценария, реалистический и фантастический. Так вот, реалистический — если к нам прилетят инопланетяне…»
— После этого злодей возвращается. Хоть это опасно.
Монстр поменьше, которого Анна назвала бойцом, стоял за ними, сложив верхние конечности на груди. Я рассмотрел его лицо, почти обычное человеческое — лицо молодого парня, кажется, даже с прыщами на л…
— Полковник Лихачёв, отдел «Экс». Хранитель этого Гнезда — Анна Цой.
— Значит, не слендермен, — сказал деда Боря. — Палочник? А, Вит?
— Технологии Инсеков и Прежних должны быть сравнимы, — сказал деда Боря. — Иначе они бы не воевали многие годы, верно? Инсеки легко разрушили Луну. Даже малая часть той энергии, что на это потребовал…
Он плеснул себе ещё водки. Взглядом спросил нас, всё понял и наливать больше не стал.
— Найдёшь мне рубашку? Не хочу подниматься, мать заподозрит неладное… Да, и покажи, что за виски у тебя?
— Ты чего? — спросил я жалко. — Чем я тебя обидел, а?
— Ну и что бы вы придумали… — устало сказал Виталий. — Не хотели мы никого вмешивать, и вас тоже…
Ну надо же. Крепкие у меня нервы. Я опять не стошнил!
— Бенелли-полтинник, двенадцатый калибр, — сказал Юрий, и я чуть успокоился. Помповое ружьё — это законно. — Двадцати патронов хватит.
Со злости я стукнул кулаком по стойке. Кристаллики подпрыгнули. Продавец покачал головой.
— Ты и правда думал, что я вколю возвратный мутаген себе? — спросила Дарина.
— Пост разгромили, — сказал я. — Вы знаете, наверное.
— На минутку? — беспомощно спросила Дарина. — Наська в Гнезде одна…
Если что-то со мной случится — что будет с родителями?
Это было разумно. Уж если кому и откроют, так это старику и пожилой женщине.
— Меняю я места на расстоянья, меняю встречи я на расставанья! — Андрей пошатнулся, но устоял.
Под ногами тускло искрились две крошечные зелёные звездочки.
— Нет, не надо. Потом вернёшься, мы снимем с тебя призыв.
— Ну… — я собрался с мыслями. — Глаза прикрыты прозрачными… веками? Или колпаками? Первым выстрелом я попал в голову, ему кровь туда натекла. Между глазом и этой оболочкой.
— Ну ты даёшь, подружка, — сказал я, положив Наське руку на плечо. — Ты как это сделала?
— Тогда сосредоточимся на понедельнике и среде, — решил Виталий Антонович. — Возьмите карту. Сделайте копии, в кафе есть сканер. И все хорошенько подумайте над своими экземплярами. Отмечайте точки и …
— Всё, мальчики. Хватит разговоров. Сейчас надо поесть и отдохнуть.
— Если бы я не купил патроны — ваш иммунитет бы разорвали на кусочки, а потом и вас!
Тихонько одевшись и даже набросив плащ (как-то я с ним мгновенно сжился), я вышел.
И пусть официальные лица приходят сюда, разбираются, что к чему.
— Поправилась, — ответила она серьёзно. — Но не сразу.
— Как-то совсем уж… нагло, — сказала Елена. — «Изменение» на латыни.
Администратор подняла голову, прекращая рыдать. Уставилась на меня.
— Попросить-то можете, — сказал я, глядя на струи дождя за окном.
Мир радикально изменился, и то, каким он был до Перемены, перестало меня интересовать. Я его словно забыл, выбросил из головы вместе с детскими играми. Только чатики было жалко, и что в «Доту» с «Фор…
— Кто-то ломился утром. Так что… у меня может быть опасно.
Неожиданно я понял, что он даже не станет меня убивать.
Милана ушла, она отправилась в свою общагу, на улицу Шверника. Толком ничего не объяснила, хотя могла бы соврать что-нибудь невинное: «одежду поменять», «цветочки на окне полить», «с подружкой поболт…
Но я был не меньший дурак, и поэтому побежал следом.
И быстрым шагом ушла к лестнице на второй этаж. Я постоял, глядя вслед.
Он воровато огляделся, потом достал из кармана пачку сигарет и зажигалку. Раскурил сразу две и протянул одну сигарету мне.
— В людей лучше не стреляй, — посоветовал Виталий.
— Я тоже, с вашего позволения, — кивнул деда Боря.
Дарина глянула с подозрением, но, видимо, ответ Гнезда её успокоил.
Гнездо только по меркам раменского небольшое. А так-то помещений тут изрядно, особенно учитывая соседние здания.
— Только не беги в туалет по этому поводу, — едко сказал Юрий.
Виталий Антонович не ошибся, это фальшивая клиника.
— Даме тоже патроны двенадцатого калибра, — сказала Елена. — Дайте десяток с дробью, дама не воинственна.
— Не хотел беспокоить, — продолжил я. — Но это действительно важно.
Непохожа она была на человека в ярости, ну так она же и не человек.
— Не знаю. Едят, трахают, устраивают гладиаторские бои! Не знаю.
— В общем, они жили тихо, — подытожил деда Боря. — Зачем-то мы им были нужны. Не золото и бриллианты, не нефть и газ, а люди. Что-то они с нас получали и даже способствовали развитию. Где-то с девятн…
Не оставила меня родная полиция без присмотра.
— Не так, — сказал я. — Даже стихи с трудом заучивал… Три дня будешь помнить, а потом?
— Понимаю, — Дарина неловко улыбнулась. — Ну… я так, на всякий случай.
— Да это же фисташки, — сказал я. — Классика.
Я вздохнул и выложил красный кристаллик. Всегда стараюсь один носить с собой. Мало что стоит так дорого, но случаются неожиданности.
Деда Боря вытер губы, отодвинул пустую тарелку. Ел он быстро, будто солдат, которому дали пару минут на обед.
Третья сила, которую я, возможно, придумал… Если она и есть, выхода на неё никакого. Ну не похож бомж-стихотворец на межзвёздного эмиссара.
Нечеловеческие глаза на человеческом лице.
Стражи стоически мокли под дождём, глядя на меня.
Он неожиданно нырнул под стойку и вновь появился — с объёмистой сумкой в руках.
— Тебе сюда нельзя… — она заколебалась. — Ладно. Пошли. Ты под дождь попал, да?
Горка песка. Из него высовывается краешек кружевных трусиков.
Это походило на пинг-понг. Он даже отвечал с каждым разом всё быстрее.
— Мы уже всё решили, — Милана обняла Наську. — Обсудили с мелкой.
Искушение было слишком велико, я осторожно открыл верхний ящик.
— Ну-ка, ну-ка! — оживился Лихачёв. — И что?
— Да ничего. Пройдёт два дня, и они отправят девочку куда-то.
Просто спрятанные от всех, чтобы было легче жить.
Чёрт, гадость какая. Даже представлять не хочется.
— Точно, — фыркнула она. — Ты без лупы рэдку под носом не увидишь.
— Я пытаюсь понять, — медленно сказал деда Боря, — что произошло. И чем всё кончилось. Этот драный козёл — Прежний?
— Что я быстро бегаю и далеко он не убежит. С твоим-то мороженым!
— Нам неизвестна скорость мутационных процессов. С точки зрения классической биологии это вообще нереальный процесс, — он побарабанил пальцами по столу. — Я полагаю, эти мутагены — вообще не биологич…
Он встал, крякнув и придерживаясь за стену.
— Мать волновалась. Ты редко ночуешь не дома.
Никогда раньше не видел, чтобы старшие стражи дежурили у входа в Гнездо.
Перевернув карту, я взял фломастер и стал набрасывать рисунок.
Боец был единственным, кто двигался в моём темпе. Даже шестилапые монстры продолжали тупо лупить в выгнутую воронкой дверь, едва-едва начав поворачиваться в мою сторону. И хорошо, что в мою, потому ч…
— Вы знаете, кто они такие? — заинтересовалась Милана.
И совершил ровно то, что собирался сделать со мной боец. Оторвал ему руку в локте.
А ведь я действительно ощущал его мысли. Гнездо помогало?
Самые возрастные члены команды встали и пошли в сторону клиники.
Один за другим люди и Изменённые качали головой.
— Не надо, — я скинул сумку, достал маленький термос из раменского Гнезда.
— Выспаться сегодня не получится, — сказал я.
— Но ведь вор не просто схватил твоё мороженное, — сказал я. — Он ещё разгромил всё вокруг. Перевернул столы, избил посетителей… зачем?
С тем же пренебрежением к законам человеческой анатомии он повернул голову к спине, вырвал руки из тугой пластиковой петли, дрыгнул ногами, разорвав стяжку, и выпрямился, встал из положения лёжа!
А теперь — пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю, что…
Это действительно было куда больше, чем я мог надеяться. Справился бы я сам с охранником у дверей, с регистратором, потом с монстром-охранницей? Вряд ли…
Ну да, что-то тут не то. Вроде бы обычный врачебный кабинет. Постеры на стенах, сплошь белозубые улыбки… стоп, зачем тут зубы, не стоматология ведь! Шкафчик с лекарствами? Логично, раз врач, то лекар…
И стоило мне придумывать бомжу инопланетное происхождение?
Изо рта высунулся и затрепетал язык, слишком длинный для человеческого. То ли это была рефлекторная реакция, то ли какая-то угроза…
В Люберцах большая часть пассажиров вышла, а в Томилино вагоны метро совсем опустели. Я достал и надел зеркалки — не люблю таскать их без дела. Вторую пару протянул Милане.
— Немножко всё-таки надо. Но нечасто. Особенно первый месяц после мутагена.
— Это нестандартно, — сказала Дарина. — Чело… Максим, уйди!
— Я же говорила. Я буду развиваться дальше, к хранителю. Наська ещё дальше, к матери. Это разные мутагены, другого выбора нет.
— Что случилось? — она заметила вмятины на двери и нахмурилась.
— Вы будете уничтожены как свидетели, конечно же.
— Вроде мысленной речи, — сказал я. — Тот, в Гнезде, тоже разговаривал. Такие… то ли слова, то ли образы в голове. Но с интонацией. Здесь она была женская, клянусь. У того, что приходил, мужская. И о…
Я толкнул первую попавшуюся полуоткрытую дверь, вошёл, огляделся. Три на три метра примерно, высокий потолок со светящейся холодным белым светом лампой. Чистенько, на полу ковролин, диванчик из кожза…
Дарина вздрогнула. Я увидел, что она плачет.
— Чума на оба ваших дома? — спросил Иван. — Но выбора нет.
Толпа заволновалась, задвигалась. Люди обнаружили, что по меньшей мере одна из куколок жива, и загалдели.
Умный дядька. Правду он сказал или нет, но, кажется, только что намекнул мне, за что благодарен отцу.
— Да что ж такое, — сказал я. — Вы издеваетесь?
— И рубашку, — согласилась Дарина, глядя на меня.
Что ж, если пришелец действительно недоумевает, то Инсеков из числа подозреваемых можно исключить.
— Как я могу быть уверенным? Я расследовал всякие странные дела… не в полиции, в другой конторе. Когда случилась Перемена — изучал, соотносил, собирал слухи. Разговаривал с теми, кто был призван и уц…
— У тебя такая милая пижамка, Максим, — сказала куколка противным голоском.
Сейчас мёртвый монстр уже не выглядел столь пугающе. Он был скорее нелеп: со своим длинными конечностями, распухшими суставами, слишком большой головой, поросшей длинной шерстью.
— А это что за мороженое? — спросил я, указывая на последний шарик.
— Врач направил пациентку на микроигольчатый лифтинг. Я — пациентка. Куда мне идти?
— Где наше старичьё? — спросил я, уходя от сомнительных тем.
— Заходил в Комок по дороге, — объяснил я. — И получил подарки от Продавца. Мне — плащ, Наське — какую-то шкатулку девчачью. А это тебе.
— Спасибо. Даже министр культуры такого монстра не создаст, — сказал я. — Теперь другие Гнёзда. Ваше расположение престижное? Могут из-за него напасть?
— Лихачёв? — спросила Елена с сомнением. — Он давно не при больших делах, поверь.
— Максим, люди всегда путаются. Я знаю, чего тебе не надо делать.
Дождь лил всё сильнее, и я понимал, что, несмотря на ветровку, по пути к метро промокну насквозь. Но лучше уж промокнуть от дождя, чем от собственной крови.
Дарина помолчала. Эти вопросы Изменённые обсуждать не любили.
— Ты не понял! Что, если попросить Гнездо их призвать? Ещё троих, пятерых… Тогда у нас будут шансы выдержать любую атаку!
— У меня обеденный перерыв, Максим, — перебил меня собеседник.
На самом деле Милана была замечательная. А бывший её — полный придурок, раз ухитрился с ней поссориться и вот уже три дня как не пытался помириться. Она была красивая, умная и весёлая. Очень лёгкая в…
Лихачёв искоса глянул на меня. Мы медленно колесили по центру.
Точно! Фамилия у Ростика была Мельников. Ничего себе подготовка у полковника, он что же, всех в Гнезде знает по именам и фамилиям?
Общительная жница — редкость, это куколки любят поболтать.
— Посмотрю на тебя в мои годы! — возмутился старик.
Но для нас в этом был плюс — с тяжёлыми сумками на велосипедах не слишком удобно.
Милана сказала, что у неё больше нет ни сил, ни свободного места в желудке.
— Или же председатель земного шара, как называл себя Хлебников Велимир, поэт величайший из забытых… но все они нынче забыты, и всех я люблю…
— Прежние, значит, — вздохнул деда Боря, когда я закончил. — А мне как-то привычнее их рептилоидами обзывать. Более мерзко звучит.
— Как проявили себя новые боеприпасы? — спросил он. — Признайте, старый тип имеет свои преимущества! Как идёт ваша война?
— Не говорили. Когда случилась Перемена, вся моя семья погибла. Я ещё не умела ходить.
— Вы распорядились, чтобы меня полиция не трогала?
— Гнёзда не будут вмешиваться, — Дарина вздохнула. — Я всё обдумала. Хорошо хоть, что все московские держат нейтралитет. Инсеки в курсе… почему не вмешиваются — не знаю. Там свой баланс отношений.
Мы целовались, глядя друг на друга, в полутёмном, заваленном мягкой рухлядью кабинете бывшего минкульта, я сжимал её плечи, и не было никакой скользкости из пошлых анекдотов: «запрыгнул на неё и прос…
— Максим, ты посещаешь подпольные казино? — спросила мама подозрительно.
— Милана, может быть ты отправишься с ним? Подтвердишь его слова? Двоим всегда больше веры.
— Не знаешь? — Милана рассмеялась. — Максим, ну ты крут! Вызвонил какого-то перца, даже не зная его имени!
— Да куча слов! — она улыбнулась. — Греки, евреи, мнительные, ломовые, дроги, тюфяками, самоварами, скарб, горничных, кухарок, воза, утюгами…
Это была неслыханная дерзость. Но, к сожалению, он был прав. Поэтому я оставил эту тему.
— Желаешь помочь — так помоги! Кто посылает монстров?
Я бы не удивился какой-нибудь затейливой инопланетной игре, каким-нибудь пляскам и прыжкам, но мальчишки сломя голову кинулись обратно в комнатку, плюхнулись рядом на матрас и похватали игровые прист…
Приподняв голову, я увидел бегущую жницу. На ходу Дарина стреляла из помповика в лежащего уничтожителя, тот вздрагивал от каждого выстрела и уже не пытался подняться. Она перезаряжала помповик взмахо…
— Хрен моржовый тебе брат, — ответил я. Прошёл в Комок. И услышал за спиной торопливые шаги: незадачливые грабители поспешно удалялись. Чем человек проще, тем лучше у него развиты инстинкты.
Врасплох я его этим вопросом не застал. Но он едва заметно поморщился, как человек, который не хотел слышать этого вопроса. Не потому, что не знал ответа, а потому, что прямо ответить не мог.
Стража буравила меня своими чёрными глазами и не издавала ни звука.
И даже то, что я только что несколько раз занимался сексом с юной жницей, тоже было неважно. Наверняка такое случается. Пусть друзья-приятели о своих похождениях и врали, теперь я был убеждён, но вря…
— Мы с Еленой входим первыми, — решил Виталий. — Потом Юра с Василием. Деда Боря, ты с Максом. Если пойдёт плохо… — он не закончил. — Макс, бери пульт и нажимай.
— Ну… если немного? — спросил Виталий Антонович. — Опять же, начать можно с мужика…
— Не станешь. Ты не принимал мутаген. Пей! Ты сможешь.
— И женский цикл, — усмехнулся полковник. — Много чего говорят, но никто не знает. Они что-то забрали с Луны? Решили показать свою мощь? Сделать Землю похожей на родную планету? Никто не знает… Мы ве…
Самые настоящие трещины, потому что она обращалась в камень, а тот разваливался!
Я с сомнением глотнул. Может, там вовсе не водка?
— Не обижайся на меня, — сказала Милана тихо. — Я не знала. Но я перед тобой виновата, так уж вышло. И хочу помочь. Призывай!
У меня словно кусочки паззла в голове сложились. И паззл-то был простецкий, для дошкольников, из двух десятков кусочков, а я всё то вверх ногами его собирал, то картинкой вниз.
— Вам начальство позволило со мной говорить?
— Ну, за знакомство, — неожиданно деловито сказал бомж. И опрокинул свой стаканчик, будто воду пил.
Да то, что есть ещё множество иных миров!
У дверей я набросил чистую ветровку, в которой обычно ходил искать кристаллы, вторая до сих пор была влажной. Наська замешкалась, обуваясь в сандалии. Хорошо хоть не мои, видимо ей купили вместе с пл…
— Не позволяют за несколько часов размолотить Луну в щебень и обмотать вокруг Земли кольцом, — ответил старший. — Монстр невидим. Точка. Итак, три улицы. Ну и Моховая с востока. Конечно, монстру в Кр…
Голос Гнезда почти стих, стал едва слышен. Нет, оно не могло помочь. Оно утешало, успокаивало, учило, развлекало, убаюкивало… Оно не могло помочь. Оно даже не могло дать больше сил тому, кто уже в нё…
— Стараюсь поверить, — ответил Лихачёв. — Куда тебя отвезти, Максим?
— Можно подумать, у тебя есть! — возмутился я, привставая и заглядывая к ней в чашку.
— Я говорю с тобой, поскольку ты призван Гнездом, — пояснила стража. — А мне интересно говорить с людьми. Давай играть? Вопрос за вопрос.
Ничего-ничего. Вот ещё выслушают рассказ уборщицы о моём явлении через экран…
Иль вкушай в сладкой неге плоды благодатной земли.
— Может, пульт кондиционера? — спросила Елена. Стала нажимать кнопки, заработал кондиционер под потолком.
Мы переглянулись — и прошли через завесу.
— Ровианская гвардия… — глубокомысленно сказал я.
Открыл, конечно, отец. Был он навеселе, но умеренно.
Люди начали собираться в компании побольше, разговаривать на ходу. Я ускорил шаги, пристроился к трём женщинам, что-то энергично обсуждавшим.
Точно так же, не сговариваясь, мы столкнулись через полчаса в темноте, в дверях.
— Прости, но у тебя с Миланой что-то было?
— Буду, — решил я и сел. Стоящий за моей спиной отец остался в дверях. — Ты её не слушай.
Станция метро «Арбатская» недалеко, до неё минут десять, если не спешить. В неё не всех впустят, это точка эвакуации персонала Минобороны, но у отца есть пропуск. Я знал.
Вся та нервозность, что в ней угадывалась, куда-то исчезла. Она была собранная, даже выглядеть стала старше. Я заметил, что в тусклом свете её глаза поблескивают сиреневым. Это было завораживающе и к…
— Гнездо не даёт комментариев, — ответила Дарина холодно.
— У меня же на даче похожий! — выдавил из себя деда Боря. — Что я за дурак, а?
Мы вышли к концертному залу, где я когда-то сражался с монстром. Я увидел свои разорванные кроссовки, так и валяющиеся среди ковров. Шестилапого чудовища не было, и мне показалось, что и тряпки в это…
— Мы готовы к переговорам, — ответил Прежний быстро. — Но проблему стратега придётся решить.
— Потворствуй преданным друзьям, их за поступки не гони. Как напоит тебя сосуд, тобой разбитый в черепки?
— Я же сказала полковнику, ты не услышал? Ты призван.
За эту версию я получил ещё один поцелуй.
— Нет. У меня сложилось такое ощущение, — я помедлил, — что Продавцы очканули. Они Прежних не любят, те их не пускали на Землю, потому и помогли с патронами. Но теперь они боятся, что Прежние загнаны…
Вопрос был рискованный. Выживший из ума старикан мог решить, что я хочу поживиться его лутом и… А что «и»?
Мать махнула рукой и пошла на кухню, качая головой.
Прежний осел рядом. Повёл головой, откашлялся. Начал массировать шею, с раздражением глядя на меня.
— Хороший сёрчер? — поинтересовалась жница.
Лимонное мороженое было вкусным. Я потихоньку ел, поглядывая на посетителей. В основном семьи с детьми и парочки, конечно же.
— Много чего, — ответил я. — Трудный день выдался.
Я проглотил непроизнесённый вопрос «там — это где?»
— Зайду, — сказала Елена. — Мне спешить некуда.
Вот что мне в Милане очень нравится, так это её непоколебимая уверенность и желание действовать. Если решила, так решила.
— Давай откровенно, Максим? Я люблю по-хорошему. Ты нормальный парень, даже удивительно. Закон почти не нарушаешь… ну, налоги чуть-чуть… ствол хранишь… это мелочь. Но мне нравится, что ты помогаешь р…
— Тогда предупреждаю сразу. Я провинциалка, из Архангельска. Учусь на биофаке, но звёзд с неба не хватаю. Ничего загадочного во мне нет, девочка-отличница приехала покорять столицу. С парнями не везё…
Ну, к примеру, начнёт кидаться какашками.
Мать сидела в кресле, держа в руках красивый хрустальный бокал — тоже с прежних времён.
— Из пистолета, — храбро ответила Милана.
— Да. Какой-то чужой сплав. Не зеркало это!
Мои стёкла были вставлены в хорошую оправу, к тому же с интегрированным фонариком на дужке. Коснувшись кнопки, я вызвал узкий яркий пучок света. Подкрутил безель, расширяя луч.
— Можно, — согласился я. — А кто они, те, кого вы не любите?
Мы ржали, сжимая оружие и глядя, как опускаются тёмно-коричневые металлические пластины.
На каком основании мы попали под протекторат Инсеков?
Во второго попала одна красная дробина и две «старого типа». Скорее всего, это должно было его убить, вот только как быстро?
Дождь не кончался. Водостоки традиционно не справлялись — они и до Перемены бастовали при сильных ливнях, а уж сейчас, когда дождь лил по три-четыре дня без перерыва…
— Глупый, — сказала Дарина. — Я хочу, чтобы ты сразу всё увидел… а, мальчишкам не понять…
Раньше, во времена интернета, можно было найти любое развлечение в сети. Потрепаться в чатах, поиграть в сетевуху, посмотреть кино. Сейчас с этим труднее.
— Полковник, неужели вы будете стрелять в вышестоящего начальника? — спросил Иван с любопытством.
— Конечно, — ответил я. — Очень. Если ему позволили говорить со мной, то есть надежда, что всё сказанное — правда. На самом деле он ведь ждал этого вопроса, ты заметил? Одно дело бывший начальник, ил…
Я не нашёлся, что ответить. Лишь подумал, что теперь понятно, почему Виталий Антонович тусуется в нашем районе.
За экраном была чёрно-серая муть, метр высоты, ковровое покрытие на полу.
— Хранителем и матерью, — я решил, что это будет правильный ответ.
— Что-то происходит, — сказал я, поворачиваясь к дверям.
— В Архангельске полно сёрчеров. А вот в Хо́лмогорах и кристаллов мало, и сёрчер был всего один, и тот не настоящий, очки китайские…
— Её нет сейчас, — сказал я. — И это не та девушка, если тебе интересно.
В этот момент двери сдвинулись, под дождь выскочила Наська. Босиком, без зонтика. Мрачно дошлёпала до нас, разбрызгивая воду из луж, быстрым рывком отстранила силовика. Я услышал взвизг моторов, когд…
— Так и предполагал… Все вы, призванные, такие… Видишь Диану, Максим?
— Я влип в сложную историю, — сказал я. — Оказался в Гнезде после того, как на него напали.
— Тогда надо выждать два дня, вы отправите стратега…
— Значит, они могут изменять и взрослых? — спросил Юра. — Монстр не походил на ребёнка?
К тому же, если есть шанс подловить монстра не в момент его полной силы, а пока он не завершил Изменение — это может здорово помочь.
Спорить смысла не было. А то ещё предложит разговор в другом месте.
Дарина отстранилась и удивлённо посмотрела на меня. Глаза её мерцали глубоким сиреневым светом.
— И мужество нас покинуло. Отправляюсь к Анне Андреевне. Пошёл бы к Николаю Степановичу, но нет ему памятников в Москве. Не удосужились…
— У нас нет камеры, фиксирующей вход в клинику. Но я уверен, Максим, что вы туда заглянули.
— Это в Орехово, — сказала Дарина. — Знаю.
Я вначале никого не заметил. Но Дарина быстро шагнула вперёд, наклонилась — и я увидел распластавшуюся на ковре жницу. Её чёрный костюм почти слился с тёмным ковром.
— А был не очень? — спросил я, машинально отвечая на поцелуй. Хорошо хоть, в последнее мгновение Милана сообразила чмокнуть меня в щёку.
Ближайшим к ней оказался Юрий. Он успел выстрелить в упор, и пуля из помпового ружья, пробив защиту, ударила в ладонь. Неуловимо быстрым движением существо занесло над раненой ладонью другую руку — и…
Ей потребовалось лишь одно приземление, уже почти у двери, она кувыркнулась вперёд и наполовину выпрямилась, без сомнения, чтобы снова прыгнуть — и, пожалуй, до окна бы долетела.
Я кинулся вперёд, опередив и Лихачёва, и стариков-разбойников. Выскочил между Дариной и Миланой, остановился.
— Вот именно, — сказал я. — Но в нашем случае важнее не «кому выгодно», а «кто имеет возможность». Людям невыгодно уничтожать Гнездо. Во-первых, Гнёзд много. Во-вторых, Инсекам это не понравится. В-т…
— Привет, Макс. — Виталий Антонович даже привстал, когда мы подошли. Вряд ли из уважения ко мне, скорее, его заинтересовала Милана. Наш неформальный лидер не был женат, а вот подруг менял регулярно. …
А теперь я понял, что мир ничуть не изменился.
Но подстав и лишней болтовни от него никто не получал. И конфликты он хорошо разруливал.
То, что стояло у сцены, невидимое невооружённым глазом и ярко искрящееся сквозь треснувшее стёклышко, не было ни человеком, ни Изменённым, ни Инсеком. Это было что-то совершенно неведомое и жуткое, р…
На ковре неподвижно лежали девушка в голубом медицинском халате и охранник в серой форме. У девушки из спины торчали тонкие проводки, ноги её подрагивали. Охранник лежал навзничь, у него проводки тян…
— Минут через двадцать приедет, — сказал папа и долил себе остатки пива. — Он недалеко работает. Подумай пока, что именно хочешь спросить.
Отец кивнул. И налил виски в третий стакан.
— Узнаёшь алмаз по блеску, узнаёшь по пенью птицу, но поймёшь ли человека по одежде и словам? Можно снять халат богатый, могут речи измениться, человека ты узнаешь по возвышенным друзьям!
— А можно мне? — с жалобной ноткой попросила куколка.
Я впервые подумал, что общеизвестное мнение о семи типах Изменённых: куколки, жницы, стражи, старшие стражи, монахи, хранитель, мать, — может быть неверным.
— Всё может засохнуть, — сказал я, пятясь. — Знаешь, совершенно всё! Я схожу в магазин, принесу тебе десять леденцов. Малиновых, да?
Жницы в фойе не оказалось, и куколка уже куда-то умчалась, вообще никого здесь не было.
— Не успеют! — Наська продемонстрировала белозубую улыбку. — Ну Да-а-арина…
— Сядьте, надо посидеть перед… — Василий запнулся. — А, неважно! Надо посидеть.
Художник из меня никакой, это я понимаю. Но тут важно было показать общий вид монстра.
— Не знаю. Чтобы уничтожить можно использовать большой заряд взрывчатки, к примеру. Или яд. Есть вещества, к которым мы чувствительны. Мне кажется, это проще.
При такой неустойчивой позиции пуля должна была сбить её с ног, опрокинуть. Но женщина просто застыла, словно окаменела. В спине, между лопатками, возникла аккуратная тёмная дырочка.
А зубы-то у него в прекрасном состоянии! Слишком белые для настоящих, пожалуй… Импланты? У бомжа?
Я растерянно подумал, что это может быть выходом. Но звал-то я Ивана не для лекции о всемирном свинстве и не для предложения сотрудничать с Прежними.
И если верить стратегу — как минимум двое монстров, включая таинственного чистильщика.
— Принеси мне с кухни стакан воды. Лучше из холодильника, не из-под крана.
— Стоп, — сказал я. — Нет, не годами! У меня есть один контакт!
Как-то даже сомнения не возникало, что она говорит всерьёз.
На её ладони лежал узкий, будто пенал, термос. Она сняла крышку — внутри была прозрачная пластиковая ампула. В ней перекатывалась горошина маслянистой фиолетовой жидкости.
— Мишка? — я нахмурился. — Он не плотный, а толстый. Они уехали на Дальний Восток…
— Привет, — сказал я, пытаясь скрыть разочарование. Кажется, неудачно.
Я помог ей накинуть плащ, мы открыли зонт и вышли под дождь.
— Мы любим кристаллы, — оживился Продавец. — Это хороший товар. Но он не стоит ссоры с Инсеками. Хотите горячего чая? Я угощаю.
Монстр замер, скребя себя двумя руками по раненому боку.
Во-первых, двери «защищённой зоны» были открыты. Во-вторых, посреди зала стоял стул, а на стуле сидел Иван. Придерживал одной рукой портрет композитора Мусоргского и вроде как с интересом на него смо…
— Вот не надо политики, — поморщился Вася.
Потому что всегда надо выбирать, с кем разговариваешь, а ошибиться очень легко…
Уговаривать нас не пришлось. Запинаясь о мягкую рухлядь, мы пошли за Дариной. Я шёл рядом — она не отпускала мою руку.
Нет, она меня не слышала. Но услышало Гнездо — я поймал что-то вроде ответа. Успокоительное касание, странный звук в голове, будто тысячи голосов едва слышно шепчут мне, что всё поняли.
— Ну это же… — я беспомощно пожал плечами. — Это же другое…
— Да, с метро не знаю, что и придумать… — призналась она. — Но я решила подождать до шести утра.
Да что же случилось? Мне не кололи никакой мутаген, Дарина всего лишь сказала, что я «призван». И этого хватило?
— Я могу вас всех убить. И если вы будете тревожить Гнездо — я так и сделаю.
— Мы с Наськой последние, — просто ответила Дарина.
— А люди пропадали. И дети, и взрослые. Очень часто бесследно. Знаешь, сколько?
— Зайдёшь, Макс? — старший кивнул в сторону кафе, где собирались сёрчеры нашего района.
Я бы хотел ему ответить. Может быть, что-то спросить и понять. Но я не умел разговаривать мысленными образами, меня слышало только Гнездо.
— Вроде нормально… Ладно, счастливо оставаться. Никаких претензий! Вы, кстати, можете вернуться на службу, Лихачёв. Мы ценим добросовестных работников.
— Я буду держать над нами обоими, — улыбнулась Милана.
Нет, пожалуй, моя бы не устояла перед таким монстром.
Поэтому Дарина быстрым шагом подошла к двери и захлопнула её перед моим лицом.
— На действия глобального характера вынужден буду пойти я.
Боец всё так же стоял, держа свои излучатели нацеленными на нас, но не стреляя.
Насчёт астигматизма не знаю, это болезнь распространённая, но у других такого умения не было.
— А ведь ты не постоянно с ним ходишь, — сказал я. — Значит, допускала, что понадобится. Надеялась, что я тебя уговорю. Ты человек.
Поэтому я достал ампулу из термоса и положил вместе со шприцем на операционный стол.
Я уже это понимал. Она ввела мне жёлтую жидкость, уколола в шею, в артерию. А потом взяла на руки, легко, будто ребёнка. И утащила в каморку под лестницей.
Подумав мгновение, я подгрёб под себя пару подушек и вжался в них. Меня трясло. И ещё хотелось пить. Начали болеть изрезанные пальцы и отшибленный копчик. А вот в груди не болело, надо же.
Это зеркало вообще бы не взяла обычная пуля.
Такое ощущение, будто мой «привет» застал Инсека в узком лазе, по которому он куда-то шёл. И тогда Инсек в считанные секунды расширил часть туннеля, открыл в нём портал на Землю — и втащил меня к себ…
— Если не будешь вводить, то не бери. Это большая ценность.
Стражи переглянулись. Большинство Изменённых — женщины, так уж повелось. Но глядя на этих я решил, что правый страж в прошлом мужчина. Какая-то в нём была особенность, пусть даже обтягивающий комбине…
— Глупый ты пацан… — прошептал Лихачёв. — Что же ты натворил, а…
— Неважно. Как на твой взгляд, Продавцы — они хорошие или плохие?
Спал я крепко и встал в девять, когда запищал будильник. Быстро принял душ, вода шла едва тёплая, но в нашем нынешнем климате это не важно. А потом оделся и поднялся к родителям.
— Посмотрим, — решил Продавец и удалился за занавес.
— У тебя и кофе-то там нет! — не выдержала Дарина.
Иногда мне кажется, что главная человеческая черта — это делать всё наперекор здравому смыслу.
Он наклонился ко мне через стойку. Зашептал — я даже уловил запах дыхания, и он не был человеческим, терпкий душный запах, напоминающий аромат тропических цветов. Не противный, но чужой. Похожий на з…
— Для операционной странновато, — сказала Елена, изучая зеркало. — Но мало ли… посмотреться сразу после подтяжек-липосакций…
— Ещё одно доказательство человеческого происхождения кристаллов, — кивнула Милана.
А с другой, будь я умирающим ребёнком, а мне вдруг предложили измениться?
— Тогда зачем вы мне вообще позволили вмешиваться?
— Очень осторожно ищем, — сказал Юра. — Потому что Рустем, я уверен, доискался…
У меня даже шрама не осталось. Только рубашка была порвана в клочья и окровавлена.
Администратор издала странный сипящий звук и ловко запустила пальцы в свои раны. Выдернула одну пулю — та сияла неярким багровым светом. Пальцы мгновенно окаменели и отвалились. Кисть второй руки пре…
— Можно, я пару дней всё-таки у тебя поживу? — спросила Милана.
Дарина лежала на накрытом одеялом матрасе и читала книжку. Просто читала! Самую обычную книжку, бумажную, старую. И было бы что-нибудь интересное, так ведь она читала Куприна!
У Комка бомжа с душой поэта не оказалось. Только мокли под зонтами несколько сёрчеров, пришедших сдавать товар. Скверик со статуей был пуст, паутина, прибитая дождём, облепила памятник белёсой коркой.
Его палец скользил по карте, нарезая спираль вокруг Минкульта.
Дарина не стала спорить. Мы вышли из концертного зала (увы, Дарина явно не собиралась вести меня через таинственную металлическую дверь в «защищённую зону») и двинулись по коридору. Уже через пару ша…
— Так и собираемся, — сказала Елена. — У вас-то есть, где укрыться?
— Рептилоиды, — Виталий Антонович вздохнул. — Нет, конечно. Не знаем. Мы их называем «рептилоидами», но это так, дань традиции. Мы лишь очень сильно подозреваем, что они существуют и паразитировали н…
— Отвези их, Влад, — устало сказала женщина. — Видишь, у молодежи проблемы какие-то…
— Я не толкусь, я помогаю покупки носить.
— Разумно, — согласился Лихачёв. — Но это ещё ничего. Гнездо так вообще не материально… Наблюдатель не обязательно должен быть человеком, понимаешь, Максим? Даже выглядеть как человек не обязан. Може…
— Запрещено, — сказала Дарина. — Людей убивать запрещено, только при самообороне!
— Вы же тут нас ждёте? — спросил я. — То есть караулите?
Я никогда не слышал, чтобы Гнёзда враждовали между собой. Чего им делить-то? Каждое Гнездо окучивает тот или иной район, но Москва большая, а больных детей, увы, хватает. Они и берут-то не всех, а то…
Я вдруг подумал, что Дарина с Наськой вряд ли отсутствовали в Гнезде больше часа. Сколько времени-то ушло, чтобы дойти до Комка, получить заказанный товар, поболтать со мной и вернуться? Да нет, мень…
Неощутимый для меня груз исчез — люди будто выдохнули. Растерянно переглядывались, на лицах появлялось смущение. Я увидел, как сквозь толпу с профессиональной ловкостью пробирается оператор, снимая н…
— Полковник, — сказал я. — Если я что-то сделал неправильно, то лишь потому, что не понимаю происходящего. Будете дальше загадками говорить — я вылезаю и иду по своим делам.
Это всё повреждения мозга, конечно. Мне совершенно не свойственны такие эмоциональные реакции.
— Хороший план, — скрепя сердце признал я.
— Знаю, — он кивнул Милане. — Приятно познакомиться.
— Гнездо таит в себе много сокровищ… — сказал продавец, пряча плату. И вдруг спросил: — А вы знаете, что на вас печать Гнезда?
Вслед за Дариной я вошёл в ближайшую дверь. Комната, когда-то бывшая рабочим кабинетом, тоже была вся устлана коврами и завалена подушками. Любят же они мягонькое… Окна снаружи затягивала паутина, ла…
— Не сегодня, Виталий Антонович. Я домой.
Хорошего? Откуда мне знать, хороший ли он. Тем более, для человека, у которого есть «референт» — ну, то есть секретарь и порученец в одном лице.
К счастью, слабенького света часов хватило, чтобы я разглядел свою весёленькую детскую пижаму.
— Максим, я могу попросить тебя хотя бы не вмешиваться дальше? — спросил Лихачёв безнадёжно. — У тебя и Призыва-то нет, ты не обязан. Жница твоя… ну поговори ты с ней…
— Допустим. Либо Инсеки, либо Продавцы. Ни на тех, ни на других у нас влияния нет.
То, что мы знали, лишь верхушка айсберга, торчащая над гладью океана.
Наверняка в этой толпе были не только люди, взбудораженные историей про массовое убийство. Там были и слуги — те самые, почти как люди, только гибкие, словно марионетки. Они-то наверняка и заводили л…
Вначале я набрал выход на коммутатор. Приятный женский голос предложил ввести номер абонента или вызвать оператора.
— Эй, чел, извини, спешу ужасно… — за мной в Комок влез парнишка лет семнадцати. — Мне быстро, а? Без обид, братка!
— Утром тут будет жарко. Эта тварь убила двух полицейских. Меня сразу арестуют.
— Хорошо, — смирился я. — Спасибо, Виталий Антонович.
Я даже дыхание задержал, осознавая. Гнездо не было каким-то отдельным устройством, органическим или техническим — оно даже не было материальным в обывательском понимании. Гнездо — такая же «сложная в…
— Значит, эта версия недостаточно правильная. Рассматривай всё в комплексе, — сказала Милана. — В пространстве и времени. Что должно было случиться после первого визита? По всей логике? По ожиданиям …
Молча достав из кармана плаща конфету, я протянул её стратегу.
— О, — сказала Дарина. — Это было сложно. Мне пришлось его призвать.
Девушка по имени Милана всё ещё сидела на остановке и курила новую сигарету. Так и пристраститься недолго. Рядом сидели два парня, один явно знакомился. Милана, увидев меня, чуть привстала и махнула …
— Много жертв? — спросил старший. С каким-то напряжением в голосе.
— Инсек не возьмёт меня к себе? — спросила стратег. Похоже, она даже знала, что Инсек один.
Дарина человек, Наська человек. А эти куколки — Изменённые.
— Не поверишь, но не знаю, — признался я. — Мой отец когда-то работал с его дедом. Потом был ему начальником. А теперь папа на пенсии, а тот сам начальник… и вроде как занимается пришельцами.
— Вы этой ночью защитили стратега? — спросил Лихачёв.
— Я даже этого не знаю. Сегодня монстр был… недоделанный. Его видели, он ещё на человека походил. И дверь выбить не смог. Вряд ли он этой ночью будет в форме, а вот следующей — возможно. Через ночь у…
Но почему-то я был уверен, что смогу так поступить.
Наша троица проверяющих вышла из одной двери, вошла в другую. Я посмотрел на схему эвакуации, висящую, как положено, у входа. Да, клиника небольшая. Вот этот вестибюль регистратуры, три кабинета по о…
— Монстр снова к ним придёт, — сказал я. — Как-то обидно, понимаешь? Не люблю оставлять дела недоделанными.
Нам только успели принести блины, когда в зал спустился мой ночной гость. Глянул на нас, потом что-то показал метрдотелю и что-то сказал. Тот закивал, мгновенно утрачивая важный вид.
— Излучение очень слабое, в широком спектре радиомагнитных волн. По нашим представлениям, влиять на людей не должно, однако… Сложное модулированное излучение, цикл восемь с небольшим часов. Лунное ко…
Я подумал, что с удовольствием выпью с ним по банке. Хотя, конечно, его сразу развезёт, и он начнёт вспоминать чудесные прежние годы…
Как обычно, большая часть посетителей сидела снаружи, под зонтиками. Зимой тоже здесь сидят, только ставят тепловые пушки, но с марта месяца они не нужны.
— Ты всё правильно сказал, Максим. Ты молодец. Пойдём?
И впервые задумался, а сколько у меня с собой денег? И примут ли тут, если что, кристаллики?
«Ты умрёшь напрасно, я закончу начатое и зачищу Гнездо. Стратег не будет отправлена. Я убью здесь всех и умру, таков долг».
— Нет, с этим мы уже подружились, — сказал я, забирая его у Миланы. И в доказательство погладил цветастый купол. — Он стильный, яркий. Мы с ним вдвоём производим неизгладимое впечатление.
Взгляд его при этом не отрывался от пакетика с кристаллами. Он явно углядел и красивый орик, и редкий блюк.
— Так это сетевая клиника? — сообразил я. Вот откуда пришли новые монстры… мы уничтожили не то логово!
— Поэтичные у тебя подруги, — вздохнула она. — Не то, что я… Нет, правда, красиво. Слёзы человечества… Они же появились после Перемены?
— Ну сколько-то есть, вы же мутагены покупаете… Есть ещё какие-то ценности, необычные штуки? Субстрат этот ваш? Паутина?
Я понял, что спорить с ней ещё безнадёжнее, чем с бабушкой, решившей накормить внука пирожками.
Правой рукой я поймал его ладонь, тянущуюся ко мне. Дёрнул, как мне показалось, почти нежно.
Инсек высунул конечность в экран и теперь затаскивал меня к себе!
— Я сладкое не люблю, — сказал мальчик, мучающий рояль. У него уже начинало получаться что-то похожее на музыку.
— Её перерубили почти напополам. Бил левша — левая рука отсечена выше локтя, тело перерублено в районе груди, и позвоночник тоже. Она ещё была в сознании, но ничего сказать не смогла.
Десятки куколок. Старше, младше, некоторые с меня ростом и уже не совсем похожие на людей, некоторые совсем малыши. Мальчики, девочки, одетые как попало, молчаливые, сосредоточенные. Кто-то был очень…
Ну надо же, что это на меня так накатило! Я действительно готов был их убить, просто чтобы не мешали. Сам не свой стал. Видимо, нервы не выдерживают, последствия неудавшегося Изменения…
— Наш гость платит за всё, — ответила Милана и двинулась вперёд, заставляя метрдотеля пропустить нас.
Просто то, что раньше было скрыто, беззастенчиво выставили на самом виду.
Ну да, конечно, ключ от моей квартиры у них возле дверей висит… задвижку я не закрыл… наверное.
— Люди ушли, — с гордостью ответила Наська. — Всё, как вы хотели. Ан, скажи, теперь лучше?
Стать из жницы хранителем — это явно нестандартное действие!
Мы дошли до «Пушкина». Улицы превратились в реки, тротуары в ручьи. Даже для нынешней Москвы погодка была лютая.
Просто люди начнут делить детей на тех, что для себя, и тех, что для пришельцев…
— Я очень популярен последнее время, — сказал я. — Красивые поклонницы, мудрые учёные, преданные последователи… Это родители, наверное.
Охранник и регистратор — это ведь явно не вся команда. Придут другие. Обнаружат следы боя.
— Знаю, красивый, но женский, — отправляя его на заднее сиденье, сказал я.
Наська обожала ходить в Комок. С кем я её только не встречал. Пару раз со стражами. Однажды сюда припёрся монах с двумя старшими стражами — так и тут она вертелась под ногами.
— В Комок, уважаемый, в Комок, — сказал деда Боря. — Что ж, удачи вам…
Но тот, кто приходил к моей квартире и угрожал через дверь, «говорил» мужским голосом.
— Это верно, — деда Боря глянул на меня. — Опять же, хоть какой-то реальный движ. А то сидим в своём кругу, сопли жуём, одни и те же версии перебираем. Я сегодня наконец-то живым себя ощутил.
— Может меня кто-то посчитает… психом, — сказал я. — Но ты мне нравишься.
— Я с тобой не ссорюсь! — рявкнул мужчина.
Вели они себя так, что на мгновение я всерьёз подумал, что старички-разбойнички не в первый раз нападают на тайные прибежища пришельцев, после чего начинают выпытывать информацию.
А ещё шторы были отдёрнуты, и окно приоткрыто на проветривание. Я с испугом глянул, но небо затягивали тучи, и ничего слишком уж необычного видно не было.
— Мощная штука, — сказал Юра с уважением. — Жаль, не мгновенно работает.
Визор шлема сдвинулся вверх, одновременно прожекторы чуть сместились, прекращая нас слепить. Часто моргая, я рассмотрел полицейского — немолодой мужчина с щетинистым подбородком, шрамом на щеке. Морд…
— Я велел отключить микрофон. Тебя посадили на место, которое пишется… Говори.
Я сообразил, что стою рядом с остановкой, задумчиво глядя на здание Манежа. А под стеклянным козырьком остановки сидит симпатичная девчонка моих лет, в обтягивающих джинсах и расстёгнутой у ворота бл…
— Мне вчера показалось, когда ты меня обнимал…
— Она не согласится! И мне никогда не простит, — сказал я.
— Ничего не бывает зря, — Милана покачала головой. — Помнишь? Всегда есть то, чего не видишь.
— Почему сразу не разбудила? — спросил я.
— Но вы же догадываетесь, да? — сказала Наська. — Я не совсем человеческая девочка. Я из Гнезда. Я Изменённая. И Дарина тоже. Я куколка, она жница.
— Соблазнительно, — согласилась она. — Москвич, мажор, симпатичный, любит кофе, не курит. Быстро бегает. А ещё таинственный как спецагент, ходит с пистолетом и дружит с девушкой-Изменённой.
— Опусти всё, что ты рассказывал Лихачёву. У меня его докладная лежит на столе.
— А что? Ничего. Кто и что может сделать?
Я нервно прошёлся взад-вперёд. Шум Гнезда больше не успокаивал. А что, если враги вернулись? Что им стоило убить одну-единственную жницу, если они положили две сотни мутантов?
— Дура… — выдохнул я. — Дура, дура, дура!
Я достал розовый рюкзачок, вынул из него два своих термоса — полученный у раменского хранителя и купленный в Комке. Наська уставилась на них со жгучим любопытством, но ничего не спросила. Что-то недо…
— Оказанная услуга ничего не стоит, — сказал я фразу, которую отец любил повторять раньше. — Почему ты думаешь, что он ещё должен?
Это был целый инкубатор монстров, подобных тому, что нападал на Гнездо!
«Мне бы только минуту! — взмолился я. — Я даже не призван, я доброволец… Только минуту, десять секунд!»
Если днём его голос походил на ласковый морской прибой, то сейчас это был грохот надвигающегося шторма.
Оставив Милану за столом, я пошёл к двери. Открыл, не глядя в глазок. Как-то мне было всё равно, кто там.
В конце концов, мы ведь были живы, и мы были людьми.
— Вы увеличили охрану. Но не думаю, что она справится с новым монстром.
— Я верю Максу, — сказал Виталий Антонович. — Если он говорит, что монстр был невидим, так оно и есть.
— Другую, — попросила она. — Я не сразу поняла, у тебя хороший… плащ. Укрывает всё.
Наська что, каким-то образом почувствовала… мои отношения с Дариной?
— Монстры… Юрий знал, на что идёт, — сказал деда Боря. — Мы все знали. Ещё легко отделались.
Мы доехали. И, к счастью, дальнейших предложений помощи не последовало, хотя парочка явно была заинтригована.
А ещё лучше, что дверь оказалась приоткрыта. Значит, Елена с дедом Борей каким-то образом вошли.
Ничего общего в их лицах не было. Люди постарше, помоложе. Совсем уж школоты не наблюдалось, но мои ровесники попадались. Женщин, пожалуй, больше, чем мужчин. Многие шли группами по двое, по трое.
— Даун, — ответил Виталий Антонович. Без всяких эвфемизмов. — Тяжёлая форма. Изменение убирает даже генетические болезни. Человек словно пересобирается заново. Мы были уверены, что это поможет и ему,…
Опять недоумённый взгляд — нет, не колола.
Излучатель распался в роговые щепки, а направленная в него энергия искала выхода.
— Пацан, ты Землю на край поставил! Хочешь Армагеддона?
Скривившись, будто ему хотелось ругаться куда крепче, но он давил слова в себе, полковник вновь повёл головой. Рацию он, что ли, так переключает?
— Инсеки… я с ними заговорил. С одним из! Он велел не делать ничего нестандартного. Понимаешь? Ничего! А становиться хранителем… из жницы… это же нестандартно?
Домой я дошёл без приключений. На улице горели редкие фонари (центр всё-таки), да и лунное кольцо светило ярко. Сейчас самый крупный осколок, Селена, был не над Москвой, но и мелочь сияла почти как с…
— Спасибо. Но он же не по своей воле в Гнездо пришёл? Есть кто-то, направляющий их. Я бы хотел его увидеть.
— Наську мы оставим, но не у меня. Я пойду с тобой.
— Они жили на Земле веками и замечательно всеми нами манипулировали, — сказал деда Боря. — Без хитрых схем такое невозможно.
— Мой тоже поумнел. Просил поблагодарить ещё раз, Денис Михайлович.
— А новые куколки? — спросил я. — Они в безопасности?
— А… — я попытался встать и слегка подлетел в воздух. Тут была очень низкая сила тяжести. Я осторожно уселся снова.
— Вот и хорошо, — обрадовался я, забрасывая в рот последние ложки каши. — Наська, я сейчас пойду к Дарине. Она просила тебя остаться на несколько дней здесь.
— Мы избавили вас от Прежних, — ответил Инсек. — Их поведение было грубым и бесцеремонным. Они брали всех, кого желали. Использовали не только для войны, но и для личных нужд. Не спрашивали согласия.
Минут пять-шесть мы на этом точно сэкономим.
— Говорил? — удивился Виталий. — Там ведь только… женщина…
— Не знаю. Аналогия у тебя верная, но ответа я не вижу.
Второй кабинет тоже оказался чист, Елена покачала головой, выходя. Я заглянул в дверь.
— Есть две причины, по которым я этого не сделаю, — ответила хранитель. — Первая — это равносильно объявлению войны. Вторая — Гнездо не может призвать того, кто уже призывался другим Гнездом.
— Поэтому я ношу кроксы, — сказала Наська.
— Так договоритесь с Прежними! — крикнул я. — Вы же все разумные, крутые, у вас огромный опыт! Вся эта политика, войны…
А потом просто лежали, прижимаясь и тихо гладя друг друга. Я целовал её лицо, сиреневые глаза больше не сияли, но я знал, что этот свет где-то тут, внутри, рядом.
— Наше… — меня немного дёрнуло от этого слова, но я опять же подумал, что надо говорить именно так. — Наше Гнездо подверглось нападению. Есть убитые.
— Ты призван, — сказала Дарина. — И Гнездо тебе благодарно. Сломанные рёбра — ерунда, у тебя все мышцы были порваны и кости на ногах переломаны.
Комплимент был крошечным фиолетовым шариком мороженого.
— Нам с матерью хватает водки с сиропом, — ответил отец. — Не стоит портить продукт.
Он подошёл к окровавленному телу. Секунду смотрел на него.
— Правды хотя бы! Вы даже не говорили про Прежних!
— Что вы пришли? Кто вы такие? Что вам надо?
— Три ребра и грудина, — подтвердила Дарина. — Наська, ты ещё тут? Что я сказала?
Но при всём этом есть районы, в которых промышляешь, в чужих специально искать кристаллы не принято. Есть границы, где-то чёткие, где-то не очень. Скажем, за Тверской я вообще очки не надену, за Новы…
— Даже задержать тебя не могу, — мрачно сказал Лихачёв. — На тебя спустили «неберушку».
— С чего бы мне говорить? Ты влез в разборки двух цивилизаций, каждая из которых имеет свои интересы на Земле. Тебе разок повезло, ты осмелел. Решил вмешиваться дальше…
Некоторые считали, что все Продавцы связаны между собой телепатической или ещё какой-то связью. За это говорили одинаковые цены и очень сходная внешность. Другие даже считали их единым организмом.
— Спасибо. Лучше я пойду, доложу Инсекам о произошедшем. Не стоит, наверное, с этим тянуть.
— Давит… — сказала Елена, отряхивая мокрые волосы.
— Мам, это Дарина, я про неё говорил, — сказал я. — Угостишь нас чаем? Потом мы идём гулять.
Здесь забора не было, зато паутина наросла огромными клоками, похоронив под собой бетонные стены. Сквозь неё едва-едва золотились буквы «МИНИ… КУЛЬТ… СИЙ… ОЙ…» и краешек герба. Стеклянная стена и две…
— Я дам вам два магазина к пистолету, — сказал Продавец. — Это даже более эффективные патроны.
Выпрямившись, он с явным удовольствием посмотрел на меня. Заговорщицки подмигнул.
— Ты сильно огорчён, — сказала хранитель. — Быть может, тебе так нравится секс с Изменёнными? Я могу попросить жницу…
Наська бесшумно исчезла. Я опять пошевелил часы, в их слабом свете натянул джинсы, стал застёгивать рубашку.
— Я буду предупреждать. Если задерживаюсь. Извини!
У Представительства Инсеков, конечно, стояли полицейские посты, побольше и поосновательнее времянки у Гнезда. Не то, чтобы кто-то всерьез собирался штурмовать Манеж (да и зачем — всё равно самих приш…
Стол, держатели для капельниц, бестеневая лампа. Наркозный аппарат, узи, кардиограф. Вот тут казалось, что вещи использовались по назначению. Шкафчики из металла и стекла, большущее зеркало в металли…
— Да ты бы иначе к нам не вышел! — ответила Анна.
Как жаль, что я не могу ему ответить, что очень, очень много!
— Попробовала, понравилось, но больше прыгать не стала?
— Эдуард, это Лихачёв. Я увольняюсь. Рапорт лежит на моём столе, он подписан и стоит печать, дата вчерашняя. Да. Неважно, как. Увольняюсь, всё правильно поняли. Группа от Гнезда отозвана. Амуницию… с…
Во всяком случае, люди вокруг считают так. Поэтому Лихачёв и не забрал «корочку», а вовсе не потому, что я такой красавец и умница. Поэтому вежливые ребята из ФСБ дотошно меня расспросили, изъяли чуд…
— А! — Андреич кивнул. — То-то я слышал грохот… Кто это?
— Привет, — мрачно ответила куколка. Она была в цветастом платье и выглядела почти нормально. Ну, если бы ещё кеды сменила на туфли и причесалась…
Но термос туда легко поместился, и я с невозмутимым видом взял рюкзачок за лямки. На спину мне он, конечно же, не налез бы.
Я несколько секунд смотрел на него, потом пошёл к двери. Притащил квартирный телефон на длинном проводе. Радиотелефоны Инсеки не запрещали, но я почему-то оставил в квартире самый простецкий — трубку…
— Очень жаль её, — кивнул Иван. — Но, если это успокоит твоё большое доброе сердце, Максим… вовсе не обязательно стратега ждёт смерть. Она ценный приз. Прежние работают на Земле не так активно, но уж…
— Сразу ограничил район Тверской, Садовым и Новым Арбатом, — продолжал старший. — Слишком большие улицы, слишком людно. Никакой монстр не перебежит незамеченным, даже невидимый…
— Может ей пожить у нас? Или у тебя, квартира же большая, для девочек найдётся свободная комната, — мама явно исходила из того, что я никак не могу спать в одной комнате с Дариной.
Милана прижала ладони ко рту. Деда Боря покачал головой, потом прижал руку к сердцу и наклонил голову.
— Полковник, вы же играете на руку Прежним, — сказал я.
— Тогда решением станет полная зачистка. Выбирайте.
Деда Боря был занят тем, что стягивал руки и ноги охраннику пластиковыми хомутиками. Елена платком вытирала с лица кровь.
— Мы осуществляем протекторат, но право собственности остаётся за Прежними. Это сложная система обязательств и прав, закреплённая договорами, которые мы не вправе нарушить.
— Им всё пофиг, я думаю. Они от кристалликов балдеют. А нам так всё дают, по заявкам матери. Наверное, так Инсеки велели.
Мы стали пить кофе. Меня немного отпускало, только босые ноги мёрзли — кафе оказалось единственным местом в здании, где пол не закрывали ковры.
— Инсеки или Продавцы — угроза человечеству?
Комната и впрямь была большая, со здоровенной картиной на стене, изображающей концертный зал с музыкантами и публикой в старомодных одеждах. Что-то древнее, советских времён.
— Нет, нормально, — сказал я. — Вроде как они не ищут. И говорят, что у них нет кристаллов. Вообще ничего особо ценного нет. Там, внутри, полный бардак. Всё завалено коврами-одеялами-подушками. Полов…
— Подарок? Мне? — Дарина растерялась. Если Наська восприняла подарок как должное, то жница явно ничего не ждала. — Максим… спасибо.
Постепенно я успокоился. Подошёл к окну. Там сеял ровный, тихий дождь. Где-то вдали погромыхивал гром, то ли приближаясь, то ли удаляясь от Москвы.
В дверь теперь били непрерывно, с интервалом в секунду-две. Мне показалось, что металл стен начал течь, сдвигаясь к двери. Но, может быть, мне только показалось. Никаких голосов в сознании я не слыша…
Проведя пальцами по рубашке, я ухитрился стряхнуть впившиеся стеклянные иголки, хотя одну, кажется, совершенно безболезненно загнал под кожу.
Не люблю торгашей. Но они всё же лучше… чем другие.
— Вы отнесёте его своей жнице! — Продавец поднял руку и погрозил мне пальцем. — А это совсем другое дело! Грозит серьёзными проблемами с Инсеками.
— Из уважения к былым заслугам! — гордо откликнулся бомж.
— Одна финальная доза первой фазы… — продолжил продавец.
— Ага, — я вздохнул. — Надеюсь. Ты меня научила одной вещи, Милана. Смотреть не на то, что есть, а на то, чего нет. Этот Иван обмолвился, что за нашим Гнездом наблюдает только полиция. Видимо, переру…
Юра поворошил песок, выкатилась одна из пуль, излучаемый ею свет медленно угасал.
Мир словно расширился, звуки ушли куда-то вдаль. Нервы… Я шёл и мысленно звал Гнездо.
— Нет, что ты… — Дарина помедлила, потом обняла меня, уткнулась в шею. — Спасибо. Ты нас обеих спас. И сам чуть не погиб. Я бы ничего не смогла сделать… Я боялась, что ты умрёшь. Очень боялась.
Все пули и дробины, выпущенные Виталием и Еленой, висели в воздухе, словно маленькое, багрово светящееся созвездие.
Я вернулся к двери, закрыл её. Что-то щёлкнуло. Экран засветился серым. Вообще-то настоящий серый — это просто смешение цветов, но тут было ощущение, что в экране слегка разбавленная серым тьма.
— Там продавцы, крепкие парни, а ты девушка.
Вначале из дверей вышел боец. Точно такой же, как тот, которого я убил. Две дополнительные руки заканчивались роговыми конусами, направленными в нашу сторону. В двух обычных он нёс мальчишек-куколок,…
Словно тихий шум прибоя. Или гул крови в большой морской раковине, которую прижимаешь к уху.