— Вот и всё. Грязно тут у них, экономят на уборщице… Максим, дорогой, что ты там углядел? Или на понт её брал?
— Не в полной силе, — я не стал врать. — Просто пугал. Велел сидеть дома… в общем, чтобы не лез в их дела.
В глазах, совсем человеческих, ничего не изменилось. Его тело не успевало за мыслью. Зато я разглядел, что парень был совсем молодой, лет восемнадцати-двадцати. Не повезло…
Поэтому я сказал себе, что денег специально положили чуть-чуть, чтобы я так подумал и проникся к полиции симпатией. Рассовал всё по карманам (консьерж вытаращился на обойму, я ему подмигнул и показал удостоверение). Может, у меня его уже завтра отберут, но уважение консьержа мне теперь обеспечено.
Надоело смотреть на фотки котиков и кривляния в «Тик-Токе». Или боятся, что при коллективном общении люди легче раскроют их тайны. Тоже неважно…
Мы стремительно сближались, пистолет бил в руку, выпуская пулю за пулей, а боец отбивал каждую.