Наська сделала что-то, чему полагалось изображать книксен или иной аристократический поклон.
— И что бы сделали? Отдали его монстру? Дарина не пойдёт на это.
И это мне ужасно не нравилось. До звериной тоски, от которой хотелось выть.
Полицейский сдался. Отошёл на шаг, раздражённый и обрадованный одновременно. Драться с Изменёнными у него, конечно же, полномочий не было, появление Наськи позволило ему выйти из ситуации.
— И вы меня не остановили? — возмутился я. — Ладно, вы не знали про стратега…
— Зи… — прошептала Дарина. — Зи, прости меня… Я же её оболгала, Максим! Я её назвала исторгнутой! Словно она убила хранителя… её будут препарировать… как… как животное… как… как диковинку…