— Монстр. Никто не знает, откуда он и зачем напал.
Виталий Антонович сам со всеми был на «ты», но к нему обращались на «вы» и по имени-отчеству. То ли из-за возраста, то ли из-за поведения. И обращение «старший» к нему прилипло намертво.
— Он же леденец! — недоумённо сказала Анна. — Как он мог засохнуть?
— Может и хорошо, — сказал я. — Обычные девчонки бы повесились…
— Я надеялся, — сказал я. — Я хочу, чтобы ты вновь стала человеком.
И постоял, дожидаясь, пока в Гнездо вошёл последний.