Дарина с Наськой его резали на части, чтобы вытащить из зала?
У Изменённых, пусть даже таких, изуродованных до неузнаваемости, и впрямь были родственные чувства.
— Я тоже пью кофе, — сказала Дарина. — Да все пьют. Даже мать пила.
Я пожал плечами. Я не то, чтобы сильно спешил, а сёрчер сёрчеру брат и товарищ.
Отец посидел немного, глядя на телефон и морща лоб. Потом начал нажимать кнопки. Долго. Выходил на какой-то номер через коммутатор.
Он покрывал и пол, и стены, и потолок. Без единого шва, без отверстий и дверей. Даже та дверь, через которую мы вошли, здесь была не видна. Цельная коробка, выстроенная внутри здания. Потолок светился ровным неярким светом, кажется, стены тоже, только бледнее.