Женщина вытянула в нашу сторону руки. Те тоже вывернулись к спине, будто им было всё равно, с какой стороны тела находиться!
Мы выдохнули и продолжили пить кофе. Точнее, я делал вид, что пью — чашка была уже пуста, но я упорно прижимал её ко рту.
— Живу, — ответил я, пожав плечами. Ну а что тут ещё ответишь?
Он поймает меня в воздухе, удерживая одной рукой, другой переломает мне руки и ноги, потом бросит на пол — и побежит в открывающиеся двери, навстречу жнице. По пути взмахом рогового «конуса» на средней конечности он убьёт Милану (я даже понял, как всё будет: тонкий испепеляющий луч вырвется из конуса — это одноразовое оружие, конус сгорит, но боец не оставит Милану в тылу). Потом он убьёт Дарину — он быстрее, только чудовищная доза мутагена, сжигающая мою плоть, позволяет мне держаться с ним наравне. Потом будет короткая бойня в «защищённой зоне», потом он вскроет маленькую комнату и разорвёт на части девочку-стратега и мальчишек. А потом ляжет и будет умирать.
Чем раньше служила эта комнатка — не знаю. Может быть, кабинетом самому мелкому клерку. А может быть, тут уборщица хранила вёдра и швабры.
— Туда хрен поступишь. Даже ваших возможностей не хватит, у действующих министров тоже дети есть.