Я съел третий перемяч. Вытер руки о салфетку. Какой-то жор напал, наверное, от нервов.
Может, они ещё и детские фотоальбомы смотрели?
Едва-едва ощущал, проходя мимо, но морщился, будто услышав скрип мокрого пальца по стеклу.
Кажется, она что-то хотела мне сказать, но времени уже не было, и она лишь отстранялась, а пол под ногами вспучивался, кидая меня прямо в стену — где открывался проём.
Все пули и дробины, выпущенные Виталием и Еленой, висели в воздухе, словно маленькое, багрово светящееся созвездие.
— Наська, ты-то что на меня злишься? Дарина меня выставила. Побоялась запрета Инсеков. Что мне оставалось…