— Сведи меня с казаками. А дальше я сам, — помолчав, отрезал Мишка. — Ну нельзя такие выходки безнаказанными оставлять. Иначе нас вообще за людей считать перестанут. Отвечать надо. И отвечать так, чтобы они даже подумать о подобном боялись. И один я не справлюсь. Тут не солдаты, тут настоящие воины нужны.
— Вот сейчас я эту штуку положу в печку и буду долго сушить. Потом, когда она станет твёрдой, как камень, буду отливать форму.
— Мишка, а бинокль дорого стоит? — вдруг спросил охотник.
Купец обнаружился в четвёртом окне. Стоя посреди комнаты, он явно кому-то что-то доказывал или объяснял, темпераментно размахивая руками и воинственно топорща бороду.
— А что я сделал вчера? Или это были не люди? — хмыкнул Мишка.
Растерянно переглянувшись, майор с урядником дружно вздохнули, и майор, жестом указав уряднику на купца, вышел. Урядник с дежурным, кое-как поставив купца на ноги, вывели его в коридор, и дверь снова закрылась. А на следующее утро Мишку повели к судье. Даже в камере парень не давал себе раскиснуть и впасть в отчаянье, так что перед мировым судьёй он предстал умытым, собранным и даже в чистой одежде.