— Рано смеётесь, сударь, — хмыкнул казак и, обернувшись к верховым, скомандовал: — Выкладывайте, ребятки.
Настя и вправду обладала запоминающейся внешностью. В прежней Мишкиной жизни про таких говорили — экзотической. Прямые антрацитовые волосы до поясницы, заплетённые в толстую косу. Высокие скулы, огромные миндалевидные глаза, чёрные, словно ночь, и мягкий, округлый подбородок. Брови вразлёт, ровные и густые, и пушистые ресницы. Прибавьте к этому чётко очерченные, чуть припухлые губы, и получится готовая модель для рекламы какой-нибудь косметики.
— Ты мне просто молока налей и рядом на табурет поставь. А сама отдыхать иди. Вижу ведь, ночами не спала, — вздохнул Мишка, стараясь придать своему голосу теплоты.
— Опять задумал чего? — насторожился урядник.
Улыбнувшись в ответ, полковник кивнул, и Мишка, круто развернувшись, широким шагом направился в сторону деревни. Он успел добраться до места и застать соседа дома, чтобы одолжить телегу. Дальше всё пошло по накатанной. Запрячь в оглобли Монгола, подогнать телегу к причалу, загрузить в неё бочонки с лодки, и обратно в деревню. Начинал Мишка обычно с запасов для семьи вдовы Марфы. Так было проще.
— Кому? Казакам? — удивился Мишка. — Ну-ну, пусть попробуют. Это я хорошо посмеюсь.