– Ну пожалуйста, – перешла она к уговорам.
В Токусиму мы прибыли под вечер, так что сразу срываться и бежать к ёкаям за покупками не стали, из-за чего Атарашики пришлось лишний раз ночевать в нелюбимом доме. Хирано, кстати, вообще отказалась входить на территорию поместья. По её словам, это место создано как крепость, которая защищает в первую очередь как раз от ёкаев. Даже чтобы просто войти на территорию поместья, требуется коротенький ритуал со стороны хозяев, но и после этого она будет – цитирую – «неприемлемо слабой». А сила и слабость – это небольшой, а в некоторых случаях и большой, бзик всех ёкаев. Послабление даётся только присягнувшим Роду, но и те теряют часть сил. Вот тут мне стало интересно.
– Не хочу, – вздохнул я. – Некрасиво это будет с нашей стороны. Да и не так уж просто.
Если Асами станет слугой человека, то это надолго. Норико-сама довольно молода и проживёт ещё немало. К моменту её смерти Асами сама будет старухой – полжизни, как-никак, за плечами. И что потом? Что делать старой инугами, полжизни прослужившей человеку? А что делать той же старой инугами, всю жизнь проработавшей наёмником? Да то же самое – искать свою смерть в бою. Не то чтобы у таких, как она, было позором умереть своей смертью, просто инугами привыкли бороться до конца. Либо служить до самой своей смерти. Праздная жизнь допускается только во время отдыха.
О, как он завернул. Ещё одно напоминание, что эти братские отношения для меня ничего не значат. Просто я и раньше бы так же сказал, а сейчас, можно сказать, мне повезло. Удачно слова подобрал.
– Ути божечки, – приподнял я бровь. – Милота-то какая. Котёнок шипит.