Немного передохнули с дороги, и отец Афанасий принялся за дело, ради которого он и приехал. Во всяком случае, официально, планируя на обратном пути с таким же визитом заглянуть и к другим помещикам. Чтобы вопросов не возникло ни у кого. Поэтому он прошел в землянку, и стал приглашать в порядке живой очереди обитателей. Для исповеди.
Андрей дал знак Кондрату, и они перестали стрелять супостатов пока те не перелезли через частокол. Вот спрыгнув. И сделав один-два шага — пожалуйста. Нужно было создать видимость того, что штурм развивается успешно. Ведь иначе татары откатятся слишком рано.
Андрей очень стал опасаться получить стрелу в лицо. И если с какой-то более-менее значимой дистанции хотя бы шагов в двадцать-тридцать подобную проблему можно было компенсировать козырьком на шлеме, то в стычках накоротке этим уже не обойдешься. И он решил делать максимально примитивную личину. Только не на центральной петле, а на боковых шарнирах. И кнопкой-стопором, благодаря которой личина могла как подниматься вверх, так и опускаться, фиксируясь в крайних положениях.
— Бог не выдаст, свинья не съест, — философски заметил Кондрат. — Рано или поздно узнали бы.
Андрей, когда понял, что они делают, даже несколько обалдел. Ведь их наконечники отличались хоть и изрядной остротой, но чрезмерной хрупкостью. Из-за чего представляли угрозу только для людей, лишенных всякой защиты. В то время как все остальные, одетые в кольчугу или хотя бы в тегиляй чувствовали себя сухо и комфортно. Ведь низкая энергия стрелы и хрупкость костяного наконечника снижали вероятность пробития черепа почти до нуля. Понятное дело, что оставались варианты вроде поражения сонных артерий. Но шансы для таких исходов выглядели крайне незначительными.
Андрей подошел к царевым палатам и замер на несколько секунд.