Царь нервно дернул подбородком, словно поправляя одежду, но промолчал.
— Этот, — махнул рукой татарин, — говорит, что за твою голову полторы сотни рублей дадут. За живую.
— Это ты на саблю взял. Это твое. Зачем им отдавать?
В принципе, священник понимал. Да, для церкви так выгоднее. И митрополиту нет никакого резона пытаться вникнуть в какие-то дела да нюансы там, в Туле. На большую политику в Москве они мало влияли, во всяком случае, на первый взгляд.
— Сколько будет семь плюс два десятка и три?
— Я понимаю это. Смешно конечно видеть это все, — указал он рукой на жутко негармоничную конструкцию в руках сына кузнеца, — но я вижу и понимаю — интересная выдумка. Только тебе она зачем? Хочешь из них воинов сделать? Самому не смешно?