— А тому, кто его заказал тебе, зачем он сдался?
Тишина. Марфа повернулась и посмотрела на него округлыми от удивления и ужаса глазами.
— А почему придется? Мне казалось, что девчонки нашего поколения не рвутся в роддом.
— Татар много. Это верно, — произнес Андрей. — Но это их грех, как ты говоришь. Наш же грех в том, что мы не готовы. А почему не готовы? Потому что воины наши нищие. Потому что вместо того, чтобы упражняться в воинском ремесле вынуждены рыскать по округе и поисках поживы. Где от голода, где от того, чтобы обеспечить себе выход на смотр. И не в поход, а на смотр. Сколько лошадей в нашем полку заемных? Ну?
Это заявление несколько смутило переговорщика, так как вынуждало его оправдываться. Умом он не понимал, что не так, но нутром чувствовал — плохая тема.
— Языка их мы не знаем. Да и если попадемся нашим после этого, то смерть лучшее, что нас будет ждать. Измена царю — страшна. Измена вере же — худшее, что мы можем сделать.