Андрей признался в использовании заговора. Серьезное дело. Но на фоне всего остального — обычное и в целом ожидаемое. Отец Афанасий прекрасно знал, что этой пакостью практически все горожане пользуются так или иначе. И ничего с этим поделать не мог. А тут — признался. Значит можно как-то отреагировать. Пожурить. И назначить епитимью…
— На! — рявкнул он, кидая сулицу, которая вошла врагу в спину в районе поясницы.
— Да. И в четыре седмицы ее силами своих людей поставил. Малую. Как он сам сказывает — из говна и палок. Вал отсыпал. Ров перед ним выкопал. Башенки малые повтыкал. И мосток подъемный соорудил, что как дверь. И очень не зря. Потому как уже успел принять и побить на сей крепостице две дюжины татей.
— Андрею на момент заключения сделки не было пятнадцати лет. А посему он нуждался в опеке старшего родича. А он уже много лет служит мне верой и правдой. Разве глава рода его давал разрешение на сделку?
Андрей напряженно всматривался вдаль, но пока разглядеть, кого именно черти принесли — не мог. Совершенно очевидно, что для нападения на крепость этого количества людей недостаточно. Даже несмотря на броню и хорошее вооружение. Но вдруг — это только то, что на виду?
— Воспитания и образования, которых у них никогда не могло быть…