Остальные настолько растерялись, что начали стрелять, только когда их число сократилось примерно на четверть. Смысла в их стрельбе, впрочем, не было никакого, так что всё происходящее скорее напоминало стрельбу в тире по мишеням. Оставшиеся в живых быстро это поняли, и частью побежали к фургонам, а частью попытались сократить разрыв. На меня налетел степняк с совершенно дикими глазами — свою винтовку он уже успел потерять, но зато размахивал здоровенным кинжалом. Я никак не успевал в него выстрелить, и сам не понял, почему он вдруг полетел от меня по длинной дуге, ударился спиной о фургон, и сложился в позу, которая была невозможной для человека с целым позвоночником. Собственно, на этом степняки рядом с нами как-то внезапно и закончились. Сканированием легко определялись несколько человек в стороне, которые быстро удалялись, но преследовать их никто не захотел. Из вагона слышалось журчание и резко пахло спиртным.