Я словно накаркал. Мы расположились на дневной привал в небольшом тупиковом зале, и едва успели сбросить с плеч вещи и начать раскладываться, как крыс насторожился.
— Боюсь, нам это будет немного дороговато, — с сожалением заметил я. — Мы простые бойцы, а не Благородные Помощники или ещё кто.
— Не напоминай, — содрогнулся я. — Но вообще-то да, зная Генриха, совсем не удивлюсь, если мы с тобой и в самом деле проходили по максимальному варианту.
— Второе условие: из найденных или полученных артефактов вроде сатуратов мы с женой оба получаем по одной штуке каждого вида, по нашему выбору.
— Как тебя встретил Академиум? — сменила она тему.
После этого дирижабль стали преследовать разные мелкие и не очень, неприятности. Двигатель глох в самый неподходящий момент, баллонные насосы работали как им пожелается, доводя баллониста до исступления. Фиксаторы груза то и дело ломались, а стропы обрывались. Еда в камбузе постоянно получалась отвратительной на грани несъедобности. Фрида сменила троих коков, прежде чем начала подозревать, что кок здесь, возможно, ни при чём. В конце концов экипажу, который уже начал понемногу разбегаться, пришлось перейти на сухой паёк, но даже он каким-то удивительным образом регулярно оказывался испорченным. Последний рейс стал и вовсе катастрофическим — при посадке сразу три баллона по неизвестной причине одновременно треснули и развалились. Дирижабль потерял управляемость и ударился о землю, помяв грузовой отсек и рассыпав часть груза. Учитывая, что за всю историю воздухоплавания было зафиксировано только два случая разрушения баллонов, разрушение трёх одновременно выглядело совсем уж невероятным, так что даже до самых тупых дошло, что дело тут нечисто. В результате бóльшая часть экипажа списалась, а дирижабль встал на продолжительный ремонт, который только что завершился.