– Не надо потому что наганами и штыками перед детьми брякать, – говорит веско, глядя на командира.
А потом думаю: нет, все равно бы не смог по-иному. Я с цифрами не дружу – не могу единицей жертвовать, чтобы сотню спасти. Одно слово: характер – тряпка.
И люди орали. Сбивались в толпы под окнами учреждений – у горсовета, у военной академии, даже у пожарной части, – и выли хором: “Хлеба!” В то время часто в стаи сбивались: когда вместе, голодается легче.
Нет, не брали нынче Деева ехидные слова – обретенную в душе умиротворенность поколебать не могла даже язва-комиссар.
А после станции Челкар случилась радость: холера отступила.
– Не стыдно, – честно сказал Деев. – Не подговорил.