– Это что? – не понял в первое мгновение тот.
– Ты стряпать-то умеешь? – пытал его Деев, тоскливо разглядывая нечесаную головеху поваренка и грязь под мальчишескими ногтями. – Кашу на пятьсот ртов сварганишь? А затируху из муки ржаной? А кавардак из гречи?
– Очень вас прошу! В списке и правда только те, кто имеет шанс доехать, как мне кажется…
Не уехал вчера, как обещал, а оставил все вещи в купе: и чемодан с инструментами, и белый халат, и вещмешок, и даже китель, – а сам пропал. Еще оставил на хирургическом столе бутыль французского коньяка – пустую. Граненую крышку от флакона Белая подобрала на полу.
Выяснилось, жива. Ее и сторговал за серебряные кресты.
День перед отъездом был – бесконечный бой.