— Я нн-не помню… — выдавил он и посмотрел мне в глаза с испугом.
— Чтоб помогать вам, господин тоттмейстер.
— Несложно найти слабое звено в цепи, которую не успели закалить.
— Не знаю, — ответил я, помедлив. — Но как я уже сказал, мне пришлось отбросить теорию об одном убийце.
— Головы? Да ну тебя! — он засмеялся, словно я напомнил ему какую-то забавную историю. У него все истории были забавными, у моего друга Макса Майера. — Знаешь, забавнейшая ведь получилась штука. Ты ведь про ту женщину, а? Я даже не убивал ее.
Я поднимаюсь на крыльцо. Ступеньки непривычно громко скрипят под моими ногами, сейчас только это напоминает мне о том, что мое тело — мое настоящее тело, которого я даже не чувствую, брошенное где-то, привалившееся к забору, — не здесь. Я поднимаюсь на крыльцо. Веранда пуста. Здесь царит темнота, цветы в горшках похожи на выставленные в ряд человеческие головы с пышными прическами. Дверь заперта, я поднимаю руку и почти успеваю положить ее на ручку, когда мое боковое зрение — не мое, но принадлежащее сейчас мне — успевает что-то заметить.